Лига перепуганных мужчин

— Подобные вещи имеют свой предел, так я полагаю... В вашем доме найдется, что выпить?

— А как насчет двух долларов, сделаем?

— Это все еще высоко.

— Даже один бак?

— Вы все еще мне льстите, послушайте...

Хотя для ноября было холодно и дул сырой, пронизывающий ветер, но у Питни Скотта не было перчаток, а руки его были красные и заскорузлые. Он сунул свои негнущиеся пальцы в карман и вытащил несколько монет, выбрал из них один никель и бросил его мне.

— Вот я вам и заплатил, могу выбросить это из головы. Теперь, когда я вам больше ничего не должен, нет ли у вас выпить?

— Что вы предпочитаете?

— Я... Хорошую хлебную водку.

Он наклонился в мою сторону, всматриваясь мне в лицо. Затем отпрянул назад. Голос его стал хриплым и недружелюбным.

— Шуток вы не понимаете? Я не пью за рулем... Эта женщина сильно ранена?

— Я не думаю этого, голова у нее все еще на месте. Доктор ее сейчас зашивает. А вы часто возите эту женщину? А ее мужа?

Он все еще оставался суровым.

— Я вожу ее, когда она меня вызывает. И ее мужа тоже. Я шофер такси... Они мои клиенты, в память о прошлом. Раз или два они приглашали меня к себе на квартиру. Полю нравится видеть меня выпившим, он меня угощает.

Его суровость исчезла.

— Вы знаете,— продолжал он,— надо рассматривать данное положение вещей со всех сторон, и вы не найдете ничего более веселого. Я собираюсь оставаться трезвым, чтобы ничего из этого не упустить. Вам я подмигнул потому, что вы сейчас тоже в этом деле и будете таким же забавным, как и все остальные.

— Ну, это меня не тревожит, я всегда был весьма забавным. А Чапин пил с вами?

— Он не пьет. Он говорит, что это вредно для его ноги.

— Вы знаете, что назначена награда в пять тысяч долларов нашедшему Хиббарда?

— Нет.

— За мертвого или живого.

Похоже было, что я, прощупывая почву наугад, наткнулся на нечто ценное. Лицо у Скотта изменилось, он выглядел изумленным, как будто наткнулся на мысль, не приходившую ранее ему в голову.

Наконец он сказал:

— Ну, что ж, человек он ценный. За него это не слишком дорого. Энди неплохой малый. А кто предложил награду?

— Его племянница. Завтра будет в газетах.

— Это хорошо с ее стороны.

Он засмеялся.

— Это неопровержимый факт, что пять тысяч долларов чертовски больше, чем один никель. Мне бы хотелось сигарету.

Я достал пачку, и мы оба закурили.

Пальцы его дрожали, и я начал чувствовать к нему жалость. Но я все же сказал:

— Какая получается интересная картина. Дом Хиббарда находится на Юниверсити Хайтс. Если поехать куда-нибудь по соседству с Перри-стрит, а оттуда на Сто шестнадцатую улицу, что вы за это можете получить? Давайте сообразим... две... это будет что-то около полутора долларов. Но если с вами будет ваш старый однокашник Эндрю Хиббард или его труп, может, даже часть трупа, скажем, голова или пара рук,— вместо полутора долларов вы бы получили пять кусков. Как видите, все зависит от груза.

Конечно, «подначивать» человека, который смертельно нуждается в выпивке и не может ее получить, было подобно тому, чтобы выбить у калеки его костыль.

Во всяком случае, у него хватало выдержки, чтобы держать закрытым свой рот. Он смотрел на сбои дрожащие руки так долго, что и я стал смотреть на них. Наконец, он опустил руки на колени, посмотрел на меня и начал смеяться.

Затем он спросил меня:

— Ну, не говорил ли я вам, что и вы станете забавным?

Голос у него снова стал суровым.

— Слушайте, вы... хватит. Идите своей дорогой... хватит. Ступайте в дом, или вы простудитесь.

Я сказал:

— Хорошо, а как насчет выпивки?

Но он уже отключился. Я попытался еще расшевелить его, но он сразу же стал немым и суровым. Я подумал, не принести ли ему немного пшеничной водки, пусть понюхает, но решил, что после этого он замкнется еще крепче.

Прежде чем вернуться в дом, я записал его номер.

Я прошел прямо на кухню. Вульф все еще был там, устроившись в деревянном кресле, где он сидел обычно, руководя Фрицем, или ел, когда к нему возвращался аппетит.

Я ему сообщил:

— Питни Скотт находится перед нашим домом. Он таксист. Он привез сюда ее. Он заплатил мне никель как свою долю и сказал, что это все, чего он стоит. Он знает что-то об Эндрю Хиббарде.

— Что?

— Убейте, не знаю. Я сказал ему о награде, которую предлагает мисс Хиббард, моя клиентка. У него сразу стал такой вид, будто он собирается крикнуть мне: «Изыди, Сатана!» Он робок и хочет, чтобы его уговаривали. Мое предположение таково: он, может, и не знает точно, где находится Хиббард или его останки, но догадывается. Очевидно, ему осталось совсем недолго до того времени, когда ему будут мерещиться розовые змеи и крокодилы. Я пробовал привести его в дом для выпивки, но он отказался и от этого. Я бы посоветовал вам выйти и взглянуть на него.

— Выйти?

Вульф поднял голову и посмотрел на меня.

— Выйти и спуститься с крыльца?

— Ну да, только на тротуар, вам не надо подходить к обочине. Он как раз тут.

Вульф закрыл глаза.

— Я не знаю, Арчи. Я не знаю, почему вы так упорно втравливаете меня в эту безумную вылазку. Выкиньте эту мысль полностью. Это невозможно. Вы говорите, что он действительно дал вам никель?