Лига перепуганных мужчин

— После этого я сказал, что Чапин, по всей вероятности, интересный человек, и спросил, видел ли он его когда-нибудь. Он ответил, что конечно. Чапин живет по соседству с их лавкой, покупает у них книги и частенько к ним заходит. Он показал мне фотографию Чапина с его автографом, висящую на стене вместе с другими портретами. В конце магазина за конторкой сидела черноволосая женщина, которая крикнула продавцу, что наш разговор напомнил ей, что мистер Чапин так и не пришел за пакетом, который оставил у них пару недель назад, а при рождественских поступлениях пакет могут куда-нибудь заложить, так что надо бы позвонить Чапину, чтобы он за ним кого-нибудь прислал. Я уплатил свой доллар, получил книжку, вышел на улицу и зашел в буфет, чтобы за чашкой кофе немного подумать.

Вульф сочувственно ему кивнул. Орри посмотрел на него подозрительно и продолжал:

— Вот как я рассудил. Две недели назад — это то время, когда копы были направлены на Чапина. А что, если он перепугался, что в его доме произведут обыск, а у него было что-то такое, чего он не хотел им показывать? Он мог завернуть эти вещи в пакетную бумагу, отнести к своим друзьям в книжный магазин и там оставить на время.

И я решил сам проследить за пакетом. Я взял конверт и лист бумаги в писчебумажном магазине, потом отправился в бюро проката и воспользовался их пишущей машинкой, на которой написал милое послание в книжный магазин. Разглядывая автограф Чапина на фотографии в лавке, я запомнил его подпись и расписался весьма похоже. Но затем я побоялся послать письмо так скоро после того, как был там сам. Я решил подождать до послеполудня. Так что не так давно я нанял мальчика и послал его в книжную лавку с запиской. Как видите, письмо сработало, и они отдали ему пакет... Вот он.

Я поднялся и снова раскрыл свой нож, но Вульф опять воспротивился:

— Нет, развяжите его.

Я принялся возиться с узлом, который был сделан превосходно, а Орри сказал:

— Господи, а вдруг это какие-нибудь рыболовные снасти, или электролампочки, или еще что-нибудь. Вам придется дать мне выпить. Ведь это мой единственный шанс.

Я сказал ему:

— Среди «еще что-нибудь» как раз и может быть этот шанс, мы можем найти набор шрифта от пишущей машинки или любовные письма от миссис Бартон... Ничего не могу поделать с этим узлом, он не хочет, чтобы я развязал его. Или кто-то другой. Но даже если я это сделаю, то снова завязать так, как он был завязан, не смогу.

Я снова вытащил мой нож и посмотрел на Вульфа. Он кивнул, и я перерезал шнурок.

Сняв несколько слоев оберточной бумаги, я увидел, что это вовсе не чемоданчик, хотя из кожи, а не из имитации. Это была продолговатая коробка из светлой рыжевато-коричневой телячьей кожи, индивидуальной работы, очень красивая, с изящными линиями вытисненного узора по краям вокруг крышки. Это была щегольская вещь!

Орри ахнул:

— Иисус, я могу попасть в большую кражу!

Вульф распорядился:

— Продолжайте.

Но сам он не встал, чтобы посмотреть.

— Я не могу, он заперт.

— Ну и что?

Я пошел к сейфу, достал пару связок моих ключей, вернулся назад и стал открывать. Замок не был ничем примечателен, в несколько минут я с ним справился, отложил в сторону ключи и поднял крышку. Орри встал и смотрел в него вместе со мной. Мы молчали около секунды, затем посмотрели друг на друга. Никогда я не видел Орри столь возмущенным.

Вульф спросил:

— Что, пусто?

— Нет, сэр, но мы должны дать Орри выпить. Это не его — это ее. Я думаю, что Доры Чапин. Это ее рук-и-ног коробка. Перчатки и чулки, а может, и еще что-нибудь изящное.

— Вот как?

К моему удивлению, Вульф проявил к этому интерес: его губы вытянулись вперед, втянулись внутрь, и он даже начал вставать. Он поднялся, и я подтолкнул коробку к нему.

— Конечно... Я предполагал... Да, это и должно было быть. Арчи, выньте их осторожно из коробки и расстелите на столе. Сюда, я помогу. Нет, Орри, нет, пока вы не вымоете руки... Ха, вот и еще более интимное! Но больше всего чулок и перчаток... Не так грубо, Арчи, хотя бы из уважения к стремлению человека. То, что мы раскладываем на этом столе,— душа человека. Ее особенности могут быть разгаданы... Например, заметили ли вы, что перчатки, различные как по цвету, так и по материалу, все одного размера? Среди двадцати пар или более нет ни одного исключения? Разве можно требовать большей верности и преданности? «О, если бы я был перчаткой на этой руке...» Но для Ромео это была всего лишь риторика, для Поля же Чапина эта перчатка — истинное сокровище, но без всякой надежды и на ласку, и на жестокость... Ну, не станем отвлекаться в сторону, большая ошибка рассматривать тот или иной аспект явления, отрывая его от остального. В данном случае, как пример, мы не должны забывать, что эти предметы, очень дорогие по материалу и выполнению, стоили доктору Бартону около трех сотен долларов, а посему он имеет право ожидать, что они должны были носиться дольше. Некоторые из них практически новые. Подведите баланс...

Орри снова сел, но не сводил глаз с Вульфа. Его оборвал я:

— При чем здесь Бартон? Я спрашиваю вас по-английски.