Лики русской святости

Тысячу и более лет назад Черное море бороздили ладьи древнерусских князей и купцов, отчего греки Константинопольской империи и само море прозвали Русским. Потом земли вокруг него захватили татары и турки, и русские суда стали там нечастыми гостями. Отвоевать выход к Черному морю пытался Петр I, но неудачно. Пробовала императрица Анна Иоанновна, однако не преуспела. Первая война Екатерины Великой с турками (1768–1774) вырвала у султана согласие на то, чтобы по Черному морю и по проливам в Средиземноморье плавали русские торговые суда. Военные же эскадры России по-прежнему ходили к берегам южной Европы из Балтики. Да и купцам турки норовили чинить препятствия. Черноморского флота еще не существовало. Начало ему положило лишь присоединение Крыма к России в 1783 году. А через четыре года началась Вторая екатерининская русско-турецкая война.

Так вот, кромсая турецкие эскадры кораблями новорожденного черноморского флота, ошеломляя турок неслыханными для XVIII века маневрами и невиданной дерзостью, Ушаков вновь сделал Черное море русским.

Уже после первой победы у острова Фидониси, где капитан Ушаков, командуя авангардом, напрочь сломал привычную линейную тактику морского боя, посыльный от турецкого адмирала Гассан-паши принес султану неожиданную весть: османская морская сила не может противостоять русскому флоту! Это при том, что мощь турок в том бою была в разы больше, да и сам турецкий флот, обновленный с помощью французов и шведов, по своим качествам превосходил российский.

После следующего успеха – разгрома турок в Керченском проливе – османы стали опасаться Ушак-пашу. В этом сражении Федор Федорович сорвал планы султана по высадке большого десанта в Крыму для отвоевания полуострова. А через два месяца у острова Тендра турки, едва завидев эскадру Ушакова, пустились в бегство. Им, однако, всё же пришлось принять бой. «Наши, благодаря Бога, такого перца задали туркам, что любо», – писал императрице Г. А. Потемкин и нахваливал Ушакова: «Где еще сыскать такого охотника до драки!»

Венчала ту войну морская битва при Калиакрии. Османам не помогли ни решимость нанести сокрушительный удар Ушак-паше, ни призванные на помощь алжирские пираты, ни привычное уже русским преимущество в корабельной силе. Остатки разбитой турецкой эскадры едва доплыли до Стамбула. Султан услышал горестное: «Великий, твоего флота больше нет!» и приказал тотчас заключить мир с Россией. Екатерина II писала, что султан, «заносившийся двадцать четыре часа тому назад, стал мягок и сговорчив, как теленок».

Россия утвердила свое господство на Черном море, прижав турок к их берегам. Юный Черноморский флот в несколько военных лет встал вровень с сильнейшими флотами мира. Череда блестящих ушаковских викторий приблизила Россию к странам Средиземноморья, облегчила проведение русской политики на Балканах, сделала возможным участие черноморского флота в антинаполеоновских кампаниях. Иными словами, Российская империя благодаря Ушакову стала намного более активным игроком в европейских делах. После освобождения от французов Ионических островов в ходе Средиземноморской экспедиции Ушакова, взятия с моря сильной крепости на острове Корфу (этот штурм потряс воображение не одних только французов, считавших свою твердыню неприступной) и вытеснения наполеоновских войск с помощью десантов из южной Италии имя адмирала стало греметь на всю Европу рядом с именем Суворова.

«Конечно, не было никогда примера, подобного сему происшествию, – восторженно писал очевидец-итальянец. – Но лишь российским войскам можно было сотворить такое чудо. Какое мужество, какая дисциплина, какие кроткие, любезные нравы! Русских здесь боготворят, и память о них будет запечатлена во всех сердцах обитателей нашего Отечества».

Ушаков стал отцом-основателем первого в Новом времени независимого греческого православного государства – Республики Семи Ионических Островов. С ведома императора Павла он создал там правительство из местных жителей, написал конституцию. Доныне ионические греки почитают адмирала Ушакова своим национальным героем. Правда, в позднейшей истории не обошлось без грустных курьезов.

«Когда в 1988 году я впервые приехал работать в архивы Керкиры (Корфу. – Н. И.), мне сказали, что документов по Ф. Ушакову никаких нет, – рассказывал В. Н. Ганичев, биограф адмирала. – Это, собственно, оказалось неправдой… Я их нашел в папках с надписью “Русско-турецкая оккупация”. Спрашиваю архивиста, вам не стыдно? Ведь он освободил вас, дал вам конституцию, впервые принес государственность. Тот покраснел буквально, сказал, что за время английского владычества, продлившегося с 1815 до 1864 года, устоялась такая историческая терминология. Ну, конечно, когда приходят англичане и оккупируют остров – это демократия, а когда русские приходят и освобождают от захватчиков – можно и оккупацией назвать. Сейчас, кстати, вся хронология и терминология изменена, я работал в архивах и позже, стали местные историки публиковаться, и подход изменился»…