Ликогала

Вечером того же дня Борис менял Камаля на дежурстве в зале Советов. Камаль был в каком-то странном состоянии, он смотрел в одну точку и улыбался. Борис начал догадываться, в чем тут дело.

Глава 7. Скорпион.

Каждый день все мужчины Петры покидали ущелье: пришельцы-разведчики, Александр и Вадим, на квадроциклах, бедуин Касим сопровождал их на гнедом скакуне, вооружённые автоматами Алан и Захария уезжали ве пасти стадо коз и овец. Мальчика одного в пустыню не отпускали, Алану, конечно же, не нравилась роль пастуха, но что поделаешь? Уже через несколько дней парень крепко сидел в седле. Четвероногое транспортное средство было освоено, а байк все ещё оставался мечтой.

Возвращаясь вечером в Петру, Александр ужинал со всеми и в первые дни играл в шахматы. Но сегодня он в одиночестве пришёл на гробницу Аарона, брата Моисея. В уединении Александр думал. Исследуемая территория вызывала неоднозначные чувства. Тысячелетняя история и все время война, война. Древние руины чередовались с современными развалинами. Даже в первые годы существования Колонии здесь происходили конфликты. Сначала воевали евреи с арабами, а потом каждое племя, каждый клан старались захватить себе кусок побольше, и с каждым выстрелом людей становилось меньше и меньше, не помогал ни единый язык, ни вера, ни здравый смысл.

Человек, знающий как устроена Вселенная, сидел на развалинах мусульманской мечети над могилой первого библейского священника, и пытался постичь истину бытия. Темнело, из-за горизонта выползал звёздный Скорпион. Млечный путь стекал за небосвод и уводил мысли за край сознания, исчезали звуки, и ущелье оглушало своей тишиной и вечностью. «Права была Ребекка, спасать нужно не людей, как редких существ, необходимо спасать саму цивилизацию».

Неожиданно небо озарилось переливами полярного сияния. Завыли собаки.

Мир изменился.

В эту ночь Касиму не спалось. Он, как патриарх рода и патриот Петры, обдумал и принял важное решение.

В день, когда судно «Эдельвейс» отошло от причала в Балеарское море, бедуин привёл Александра и Вадима к заброшенному поселению. С детства проводник помнил это место, но старался обходить его стороной, и сегодня память его не подвела.

Когда Александр и Вадим прошли в здание бывшей насосной станции, Касим остался снаружи. Он отъехал подальше, слез с лошади и стал ждать. Мимо него проползла змея, как будто спасаясь от опасности. Все животные с утра были какими-то нервными, козы блеяли и отказывались выходить из загона…

Взрыв мины вывернул строение и откинул квадроциклы. Оглушённый жеребец шарахнулся в сторону, вырвал повод из рук Касима и умчал в пустыню.

Часть плана Касима была реализована. Ненужные люди убраны. Алан останется в Петре, пока не подрастёт Захария, к тому времени Башира и Фания родят сыну нескольких будущих жён. А потом и Алана можно отправить к праотцам. Вот только без лошади будет сложно вернуться домой, придётся заночевать в пустыне. Осенние ночи были холодными. Даже оставшись без дорожной сумки, опытный Касим смог разжечь костёр, хищники уже были не страшны: «Можно спокойно ложиться спать, а завтра идти в Петру». Одно неловкое движение руки… Укол в кисть… Чёрная тень с загнутым жалом скрылась под камнем. Через несколько минут Касим корчился на земле от болей. Ему становилось всё труднее дышать…

С рассветом грифы кружили над местом, где отдыхала сытая стая гиен.

Утром в Петре перед воротами в ущелье стоял гнедой жеребец, к седлу была привязана сумка Касима.

Стало понятно, что мужчины не вернутся. Башира и Фания голосили по погибшему отцу, Захария убежал в скалы и там тихонько плакал и молился. Алан, потерявший отца и наставника, старался не показывать слабость. Неожиданно для себя он остался за старшего.

Парень под предлогом выпаса коз ушёл в амфитеатр Петры. Он сидел на ступенях древнеримского ристалища, уронив голову на руки. Чёрно-белая сука Руфь, увязавшаяся за Аланом пасти коз, не понимала, почему человек не пошёл дальше. Она сидела невдалеке и наклоняла морду из стороны в сторону, проникаясь человеческим горем.

Не имея достаточного жизненного опыта, парень пытался оценить ситуацию. Юношеский оптимизм спорил с мужской логикой:

– Я хозяин гарема?

– Однозначно!

– Я президент Петры?

– Думаю, что можно и так сказать.

– Я Принц Ближнего Востока?

– Вполне возможно…

– Принц. Принц. Наверное, я как Маленький принц из сказки, что читала мне мама на ночь. Я так далеко от неё и от дома.

«Маленький принц сел на камень и поднял глаза к небу.

– Хотел бы я знать, зачем звезды светятся, – задумчиво сказал он. – Наверно, затем, чтобы рано или поздно каждый мог снова отыскать свою. Смотри, вот моя планета – прямо над нами… Но как до неё далеко!