Ликующий на небосклоне

– Вернется Суппилулиума. Но он хитрый и талантливый правитель. Потерпев один раз неудачу, другой рас будет действовать наверняка. Если ему удастся объединиться с Ашшурбалитом, а он уже предпринимает такие попытки, Митанни будет раздавлена, как гнилой фрукт. Но это еще – полбеды. Представь, если вместе с Митанни мы лишимся своей армии, которую ты с таким трудом собрал и обучи. А еще хуже будет, когда Суппилулиума и Ашшурбалит, после разгрома Митанни, захотят поделить между собой Лабан и Приморье. Не исключено, что им взбредет в голову пройтись с оружием по берегам Хапи. Кто встанет на защиту наших домов? Наемники из Ассирии? Если они переметнуться на сторону врага? Представляешь, какая силища попрет на нас.

– Гиксосы? Разве такое возможно?

– Вполне. Ни в коем случае нельзя допустить этого враждебного нам союз между Ашшуром и Хаттусой. Надо отдать им на растерзание Нахарину. Столкнуть лбами. Пусть волки грызутся друг с другом за кусок тощей козлятины. Нам, между тем, надо будет создать все условия на случай нападения с севера: провести проверку всех укреплений и, как ты сказал, перевооружить армию.

– Но откуда тебе известно про планы Суппилулиумы и Ашшурбалита?

– Мне открыл глаза твой друг Аменнеф. Хоть наш Солнечный правитель проклял служителей Амуна и объявил их врагами, они, между тем, продолжают служить своей родине. В свое время каста жрецов создала тайную сеть соглядателей. Они всегда первыми знали, что творится в мире, и предугадывали многие события. Недаром Кемет умело влияла на самые отдаленные страны. Каста жрецов Амуна жива. Сотни людей при дворах правителей, многие высокие сановники являются на деле шпионами, купленными с потрохами за золото все тех же жрецов Амуна.

– Так, значит, Солнечный правитель, как не старался, все же не смог полностью уничтожить Великую касту жрецов Амуна.

– Невозможно уничтожить за десять лет то, что создавалось веками.

– С чего это жрецы Амуна решили нам помогать? Мы отбирали их дома, выгоняли из страны, даже убивали.

– Пока существует Кемет, есть и надежда на возрождение Великой касты. Тот, кого любит Йот, хоть и считает себя Богом, но он не вечен. Опальные жрецы надеются после его смерти возродить хотя бы частично культ Амуна. А вот, если страна погибнет, то все их старания напрасны. Аменнеф вполне разумно мне все разъяснил. У касты достаточно средств и людей. А что касается Нахарины, мы сделали свое дело: помогли Тушратте, теперь пора уходить.

– Как же мне себя вести на пиру? Я буду есть хлеб Тушратты, пить его вино, зная, что завтра предам его.

– Если хочешь стать честным политиком – привыкай к предательству, – наставлял Эйя. – Понимаю, не легкий выбор между совестью и благополучием родного дома, – согласился верховный жрец. – Но есть вполне официальная причина, по которой войска срочно нужно отсылать обратно.

– Какая?

– Мы окончательно потеряли влияние в Куши и теряем его в Вават. Хеви заперли в Бухене. Все архивы и ценности он переправил на Остров Слонов к Южным Воротам. Срочно нужно совершить поход на юг, иначе потеряем все земли, вплоть до первого порога, вдобавок получим сильного врага в лице объединенных диких племен. Причина серьезная. Заодно можно у Майе выбить золота на перевооружение армии.

– Но правитель? Он разрешит? – усомнился Хармхаб.

– Надо убеждать. Надо доказывать. Кто спасет Кемет, если не мы? Кто? Рамосе? Ранофре? Семенхкере?

– Я тебя прекрасно понял, мудрейший.

– Вот и хорошо. Пойдем, вернемся к нашим юным спутникам.

Когда Эйя и Хармхаб вышли, Меритре сел на ложе Амени. Она вся светилась от радости, как будто это не Амени поправился от раны, а она сама.

– Я ужасно испугалась, когда увидела тебя лежащего на земле. Подумала, что ты погиб. В этот миг мне показалось, будто весь мир рухнул в пропасть, а я одна осталась на горной вершине – и кругом бездна.

– Я жив, – успокаивал ее Амени. – И тебе не зачем обо мне беспокоиться.

Все же, как хорошо, что Меритре рядом, сидит напротив, счастливая. Кормит его с рук, как мама кормит ребенка. Заботится о нем. Амени совсем забыл, что она Дочь Солнца. Меритре погладила его теплыми мягкими ладошками по лицу, а в глазах ее показались бусинки слез.

– Почему ты плачешь? – испуганно спросил Амени, чувствуя, что что-то не так. Его счастье тает, как облачко в небе.

– Эйя сказа, что скоро войска отправятся обратно в Кемет. Я должна следовать с ним в Горизонт Йота.

– Но это же чудесно, – не понял ее печали Амени. – Мы снова увидим полноводный Хапи, бескрайние заросли папируса, своих родных и друзей.

Меритре улыбнулась сквозь слезу. Но снова надула губы.

– Ты забыл: мой отец, Тот, кого любит Йот, не привык менять своих решений. Меня отдадут в дом Ахмосе.

У Амени все в душе оборвалось. Хуже он себя еще не чувствовал.

– Что-нибудь можно придумать? – с надеждой спросил он. – Ты можешь остаться в Митанни.

– Не могу. Дочь Солнца не должна оставаться одна где-нибудь в чужой стране. А потом, если я даже останусь, боюсь, что гнев правителя падет на твою семью и семью Хармхаба. Такого я не могу себе позволить.

Голос Меритре прозвучал хрипло и твердо: