Ликующий на небосклоне

Остаток ночи пролетел незаметно. Амени проснулся оттого, что нос щекотал ароматный запаха жареного мяса. Пустой живот забурлил, требуя еды. Он открыл глаза и увидел, как Паитси колдует над костром. Сын вождя держал в руках вертел с общипанной уткой и при этом с довольным видом мурлыкал себе под нос заунывную песенку. Амени хотел подняться, но почувствовал слева на груди что-то тяжелое и теплое. Это была Меритре. Дочь Солнца, видать, ночью замерзла и придвинулась поближе к Амени, а затем и вообще пристроилась на его груди, как на подушке. Амени растерялся. Неудобно как-то: все же она Дочь Солнца, неприкасаемая. Он попытался осторожно переложить ее голову обратно на камышовую подстилку, но она недовольно заурчала.

Выручил Хуто. Он появился внезапно и тихо из зарослей, поймал умоляющий взгляд Амени и еле заметно кивнул головой. Охотник заставил Паитси отложить полусырую утку. Они вдвоем исчезли в густой стене папируса и подняли крик, словно ловят какого-то зверя. Амени прикинулся спящим. Меритре вздрогнула и мгновенно вскочила на ноги. Амени сделал вид, как будто только что проснулся, схватил кинжал и стал озираться по сторонам. Появились Хуто и Паитси, поклонились Меритре:

– Здоровья, красоты и силы, Рожденная от Солнца.

– Пусть Йот всегда будет с вами, – ответила Меритре. – Вы чего так кричали?

– Прости, что разбудили тебя. – Паитси вновь взял вертел с уткой. – Мы поставили силки. В них попалось несколько иволг, а дикий кот утащил нашу добычу. Но я сейчас дожарю эту жирную утку, и мы славно позавтракаем.

– Отвернитесь! – вдруг приказала девушка. – Вы не должны меня видеть растрепанной и не умытой.

Все покорно отвернулись, а Меритре вынула откуда-то из складок одежды костяной гребешок и направилась к воде. Вскоре она вернулась свежая и умытая. Густые волосы заплетала в толстую косу и уложила на затылок. Амени и на этот раз подметил, что Дочь Солнца совсем не похожа на девушек Кемет. Большинство дочерей знатных чиновников стригут волосы до плеч или вообще бреют голову, носят пышные парики.

Разделавшись с уткой, Меритре вдруг объявила:

– Я не хочу отправляться в город.

Охотники удивленно переглянулись.

– Но, Солнечная, тебя ищут. Надо хотя бы сообщить, что ты жива и здорова, – попробовал уговорить ее Амени.

– Я не могу вернуться без добычи, – упрямо стояла на своем девушка. – Я должна подстрелить косулю, чтобы утереть нос этому зазнайке Ахмосе.

Амени и Паитси раскрыли рты и не знали, что сказать. И что им теперь делать? Отправляться обратно в пустыню выслеживать косуль, чтобы удовлетворить каприз Дочери Солнца? Один Хуто остался невозмутимым.

– Пусть Рожденная от Солнца возьмет лук и стрелы. Сейчас утро, газели пойдут на водопой. Неподалеку я заметил тропку, ведущую к реке. На тропке следы маленьких копыт.

– Веди меня! – Меритре с готовностью схватила свой изящный охотничий лук и чехол со стрелами.

– Только учти, они очень пугливые и хорошо слышат, – предупредил ее Хуто. – Не шуми, старайся ступать тихо.

Охотник, а за ним Меритре почти ползком подкрались в камышах к месту, откуда открывался вид на песчаную отмель. Возле воды на берегу толпилось небольшое стадо животных: красивые темно-рыжие козочки с тоненькими ножками, белыми грудками и такими же белыми брюшками. Козочки грациозно изгибали длинные шеи, припадая узкими мордочками к воде. Маленькие головки украшали высокие, слегка изогнутые рожки.

Хуто жестом указал Меритре, чтобы она стреляла, а сам опустился пониже и приготовил свой лук: если девушка промажет, то он выстрелит следом. Меритре натянула тетиву, долго целилась, но потом, вдруг, отступила назад и опустила оружие.

– Не могу, – покачала она головой. – Как их можно убивать? Они такие красивые и беззащитные.

Когда они вернулись к костру, девушка молча вложила лук в чехол со стрелами и вздохнула:

– Пусть Ахмосе надо мной смеется.

– Он не будет смеяться, – успокоил ее Хуто. – Рано утром я подстрелил дикого козла. Мы все втроем поклянемся, что это твоя рука направила стрелу.

– Так не честно! – засмеялась Меритре. – Дочь Солнца не должна лгать.

– Но нам-то можно. А если тебя будут спрашивать: кто подстрелил козла, ты ничего не отвечай, – тут же нашел выход Паитси.

Как только путники вышли из зарослей камышей, через сотню шагов наткнулись на широкую дорогу. Проследовав на север, они увидели вереницу колесниц, несущихся навстречу. Впереди бежал черный пес, указывая дорогу.

Хармхаб весь багровый от гнева, в пыли, с покрасневшими глазами от бессонной ночи, резко осадил упряжку. По его лицу было очень заметно, с каким огромным усилием воли он подавил в себе ярость. Военачальник, скрипнув зубами, поклонился Дочери Солнца и с натянутой улыбкой произнес:

– Живи вечно, Рожденная от Солнца.

– Здоровья и силы, – ответила спокойно Меритре. – Чем ты так расстроен?

– Пустяки! Всего лишь тем, что войско целые сутки рыскает по пустыне. Весь двор переполошился, и вместо того, чтобы готовиться к празднику Опет, все ищут пропавшую Дочь Солнца. – Хармхаб кипел внутри, но заставил себя вежливо улыбался.