Ликующий на небосклоне

Когда лик Сиятельного возникла в окне, толпа взорвалась приветствиями. Высокая тиара правителя Обеих Земель переливалась разноцветными искорками от множества драгоценных камней. В накладную бородку вплетены нити жемчуга. В руках символы власти: бич с множеством хвостов нехех и крючкообразный посох хека. Рядом с правителем появилась его солнцеликая супруга Нефертнефруйот в высокой синей тиаре и три Дочери Солнца: старшая Мийот, средняя Мекйот и младшая Анхсэмпйот.

Сын Йота поднял руки вверх, призывая к тишине, затем произнес сильным зычным голосом:

– Мой отец Йот благословляет вас, жители благодатной земли. Здоровье, сила, красота да прибудут с вами. Перед восходом воссияла звезда – Спутник Йота. Хапи ночью набрался сил для оплодотворения земли. Я объявляю начало праздника Опет! Пусть все будут счастливы!

Толпа наперебой принялась восхвалять Йота и его сына. У Дочерей Солнца в руках появился поднос. Они брали горстями с подноса золотые колечки и бросали драгоценности в толпу. Люди ловили колечки налету, подбирали их с мостовой. За этим занятием никто не заметил исчезновения Эхнэйота и его солнечной супруги.

Среди плотного скопления веселящихся горожан плыли носилки, на которых восседал Эйя. За ним следовали с десяток слуг с опахалами и сандалиями. Он приказал слугам остановиться возле Хеви и Хармхаба.

– Сегодня состоится пир в честь Начала Разлива, – старался он перекричать ликующую толпу. – Вы приглашены в Южный дворец МруЙот. Веселье начнется после заката, и будет длиться всю ночь. Так что, советую выспаться и ничего не есть.

– А как же мой доклад о положении в Куши, мой груз? – не понял Хеви, но носилки Эйи уже поплыли дальше, и слова не достигли ушей светлейшего, а может, он просто не желал их услышать.

– Какие дела во время Опета? – засмеялся Хармхаб. – Ты совсем одичал в Бухене. Сегодня даже мухи ленятся гадить, а ты собрался делами заниматься.

Амени не собирался идти спать, как посоветовал мудрейший жрец. Он растворился в само гуще народа и решил поискать Хуто и Паитси. Мимо него крепкие слуги несли на плечах длинные резные носилки, украшенные позолотой. Двое рослых охранников разгоняли зевак, освобождая носилкам дорогу. Под палантином сидели две красавицы. Рисуты с обеих сторон пышными опахалами из павлиньих перьев нагоняли на них прохладу. Вокруг ног прелестных дам лежали гирлянды из цветов. Что-то знакомое показалось Амени в чертах женщин. Так это же – мама! Он продрался сквозь толпу к носилкам.

– Куда лезешь! – грубо остановил его высокий смуглый телохранитель.

– Пусти его, – приказала Нефтис. – Это мой сын.

Телохранитель пропустил Амени, при этом с почтением поклонился.

– Мама! – обрадовался юноша. – Мы остановились в доме Хармхаба. Почему тебя с нами не было вчера?

– Я очень по вам соскучилась, – пожаловалась Нефтис, – Но правительница Тейе меня не отпускала от себя ни на шаг.

– Твой старший сын? – спросила ее соседка, женщина лет двадцати пяти с немного вытянутым нежным лицом и большими темными глазами. – Какой красавчик!

Амени смутился, тут же почувствовал, как щеки наливаются краской.

– Это моя младшая сестра Бокйот, – представила Нефтис женщину. – Я тебе рассказывала о ней.

На самом деле Амени не помнил ничего. Вроде, самая младшая дочь Небмаатра Аменхотепа Хека Уасет и правительницы Тейе.

– Пусть Йот сохранит твою красоту вечно! – вежливо приветствовал ее юноша.

– Спасибо, племянничек, – улыбнулась Бокйот, наклонилась и потрепала маленькой белой ручкой его по подбородку. Тонкий воздушный аромат цветов защекотал нос. – Я надеюсь увидеть тебя на празднике в Южном дворце.

Носилки двинулись дальше. Амени проводил их взглядом, пока палантин и слуги с опахалами не скрылись в Доме Ликования. Юноша побрел дальше среди пестрого бушующего моря народу. У маджаев, охранявших дворец, он спросил, где сейчас могут веселиться воины Маха. Чернокожие лучники ответили, что кушиты облюбовали один из домов веселья возле набережной и объяснили, как лучше туда пройти.

Амени свернул в указанный проулок и очутился в полной тишине. Редкие прохожие спешили по своим делам. Справа тянулась кирпичная стена Дома Ликования с ложными квадратными колоннами, слева добротные дома чиновников. Молодые деревца зеленели вдоль оград. Вдруг со стороны Дома Ликования раздался сердитый крик:

– Держите ее! Держите!

Амени поднял голову и увидел, как на гребень стены вскарабкался беглец. В беглеце он тотчас узнал Меритре. Она смело встала на самый край. Тонкое белое платьице колыхал ветер.

– Слезь немедленно! – визжал голос с той стороны. – Управы на тебя нет! Моя бы воля – приказал бы тебя выпороть!

Беглянка покачнулась, готовая прыгнуть. У Амени даже дух перехватило. Стена высокая, локтей десять.

– Осторожно, – крикнул он.

– Лови! – и Меритре прыгнула прямо к нему в руки. Амени кое-как успел, поймал ее, но не удержал равновесие и свалился на мостовую.

– Вставай! Удираем!