Лили. Сказка о мести

– Лишай? Никогда о таком не слышала. Я полагаю, от такого рано или поздно умирают?

– Нет. Перкин Бак не умер.

– Но ему пришлось помучиться из-за отравления ртутью?

– По-моему, нет. Он отдыхал, и мы кормили его яблочным пюре, и он поправился.

– Яблочным пюре? И все? Хочешь сказать, что мне не стоит отчаиваться?

Лили берет гребень, начинает приводить в порядок волосы Белль и говорит:

– Отчаиваться вообще не надо, Белль.

Лицо Белль расплывается в широкой улыбке облегчения. Она молчит, но Лили замечает, что напряжение уходит из ее тела, глаза закрываются и она откидывается на подушку. Лили отодвигает свечу подальше, чтобы лицо Белль было в тени. Она дожидается, пока дыхание Белль не становится глубоким и размеренным, а потом оглядывает комнату в поисках места, где можно было бы прилечь. Она испытывает голод, но игнорирует его. Она подходит к низкой кушетке, укрывается шелковым пеньюаром, который лежит там же, и пытается уснуть.

Ей жарко, и она без сил. Воздух в этой пахучей комнате удушлив и несвеж, и Лили очень хочется открыть окно в холодную мартовскую ночь, но, боясь разбудить Белль, Лили вдруг осознает, что с нею стало: она попала в огромную затейливую паутину, которую представляет собой жизнь Белль Чаровилл, и ей становится страшно узнать, куда выведет ее эта дорожка. А потом она вспоминает, что в действительности путь ее лежит в никуда. Ее ждет смерть, внезапная и быстрая, и у нее такое чувство, что она все ближе.

Клетка с жаворонками

Ночью Белль, похоже, снятся кошмары. Стоит только Лили заснуть, как ее будят громкие вопли, и поутру Белль совершенно не в себе, едва в сознании, а вся постель мокрая от пота.

Ближе к семи часам утра, когда густая дымка красит фасады Севен-Дайлс в серый цвет, Лили отправляется на поиски Хэтти – чтобы та помогла ей помыть Белль и сменить ей постель. Комната Хэтти на чердаке. Узкая постель пуста, форма служанки сложена на деревянном стуле, умывальный столик чист и пуст, и ни одной личной вещи нет в поле видимости. Лили зовет Хэтти, будто думает, что та заигралась в прятки и схоронилась где-то рядом, но ей понятно, что надежда тщетна: девушка сбежала.

Лили садится на кровать и упирается локтями в бедра. Снаружи сквозь дымку в окно заглядывают голуби, которые прогуливаются по водосточной трубе и приветливо воркуют на один и тот же лад, и Лили вспоминает, как однажды спросила у Нелли Бак, что говорят птицы, и Нелли ответила, что за долгие годы они только и научились, что сетовать:

Мой пальчик кровоточит, Нелли. Мой пальчик кровоточит, Нелли.

«Только это они и твердят, деточка, – объяснила Нелли. – Казалось бы, пальчик давно должен был зажить, ну правда – разве только они не лишились его целиком, как ты, – но они ведь все воркуют и воркуют и никак не прекратят», и Лили сказала: «Наверное, и мой пальчик кровоточил, когда волк его откусил», и Нелли схватила Лили в охапку, и поцеловала ее в щеку, и сказала: «Даже не думай об этом. Смотри, как ты здорово бегаешь и прыгаешь на своих девяти пальчиках!»

Когда голуби на мгновение замолкают, до Лили доносится еще один звук, и она знает, что это Белль ее зовет, но не двигается с места. Она чувствует такую усталость и раздрай, что ее тело жаждет неподвижности. Она одна наедине с Белль Чаровилл и ее болезнью, которая, возможно, сведет ее в могилу, и не имеет никакого представления, как ей быть.

И снова с тупой тоской она думает, как ей хотелось бы, чтобы Нелли была рядом. Она представляет, как Нелли закатывает рукава и говорит: «Что ж, поднимайся, Лили, давай заниматься делами по очереди. Сначала что-то одно, потом что-то другое и так далее». И она знает, что первым делом нужно помыть Белль и устроить ее поудобнее – насколько получится, но, услышав, как часы отбивают середину часа, вспоминает, что в это время обычно собирается на работу, и ее осеняет, что нужно послать весточку Джулии Бьюкенен. Миссис Бьюкенен – одна из тех, чей жизненный опыт настолько скуден, что в голове у нее остались пустоты, которые она заполняет тихим недовольным бормотанием. И пусть слова ее порой бывают резкими, она не злюка и, похоже, с равнодушием относится к фаворитизму, который проявляет к Лили Белль.

Лили поднимается с жесткой кровати Хэтти, отыскивает бумагу, перо и чернила и торопливо пишет записку Джулии Бьюкенен, в которой объясняет, что находится в доме у мисс Чаровилл, у которой сильный жар, возможно, из-за лишая, и просит Джулию, поскольку больше некого просить, прийти и помочь ей.