Лиловые сумерки (СИ)

Ей импонировала небрежная элегантность, с которой он носил костюмы, аромат одеколона, неотделимый от его сущности. Элиана не могла забыть сцену на Темзе, когда он, взяв ее за подбородок, попросил называть его на «ты». Тогда она почувствовала на своей коже его обжигающее дыхание, с замиранием сердца ожидая поцелуя. Хорошо, что он сразу понял ее отказ и больше не задавал лишних вопросов. Это тоже нравилось девушке, помимо всего прочего.

Элиана отошла от окна и снова легла в кровать, завернувшись в одеяло, словно в кокон.

Да, мне многое нравится в графе Геннегау, но достаточно ли этого? Он женится на мне не по любви, он это ясно дал понять. Я для него словно красивая кукла, которую можно показать окружающим, расхваливая мои достоинства. Возможно, я всего лишь нравлюсь ему, но не более. Глупо надеяться на какую-то страсть. Через неделю я стану женой человека, которому я нужна лишь для прикрытия – в обществе принято иметь под боком красивую жену. Что ж, такова моя судьба. Значит, так суждено.

С этой мыслью Элиана погрузилась в сон, убаюканная теплом пухового одеяла и мерным потрескиванием поленьев в камине. На душе у нее было легко, словно она избавилась от всего гнетущего и волнующего сердце.

***

За несколько дней до бракосочетания Мадлен де Круа собралась навестить свою подругу, чтобы заодно завезти ей приглашения на свадьбу. Она приказала заложить карету и, не подозревая ни о чем дурном, отправилась в Хантерс-Холл.

Мужчина, пристально наблюдавший за домом вот уже неделю, сделал шаг назад и слился с тенью. Похоже, Мадлен не успела его заметить. Надвинув шляпу пониже на брови и поплотнее закутавшись в черный плащ, сероглазый незнакомец двинулся вниз по улице, следуя за экипажем де Круа. Карета в скором времени остановилась на углу Аппер-Брук стрит, кучер опустил подножку, и женщина, аккуратно придерживая юбки своего канареечно-желтого платья, изящно вышла из кареты. Постучав, она скрылась в доме.

Мужчина, следивший за ней, понял, что у него в запасе около часа, и оттого решил не терять времени даром. Он быстро подошел к карете и, пряча лицо в воротник плаща, проговорил кучеру:

- Эй, добрый малый, спустись, есть разговор.

Удивленный обращением к своей персоне, кучер слез с козел и стал напротив странного мужчины, пытаясь разглядеть его лицо. Но незнакомец упорно прятался, поэтому возница лишь пожал плечами. Затем, превозмогая опаску, спросил:

- Чего вам надо, мистер?

Вместо ответа мужчина протянул кучеру мешочек, в котором приятно звенели монеты. С замирающим сердцем, возница развязал его и негромко ахнул: в нем было пять золотых монет.

- Ты получишь их при одном условии, - глухо произнес незнакомец, холодно наблюдая за реакцией кучера.

Тот подобострастно вытянулся:

- Все, что пожелаете, мессир!

- Сейчас ты берешь деньги и идешь в первую попавшуюся пивнушку. К себе вернешься тогда, когда истратишь последний пенни. Все ясно?

- Да, но… - замялся возница, рассеянно почесывая затылок.

- Я сам довезу мадам де Круа до дома. И еще: если сделаешь то, о чем я прошу, через день, на этом же месте, получишь еще три таких монеты. Усек?

- Конечно, сэр! Спасибо, сэр!

Не веря свалившейся на него удаче, кучер, пятясь и неловко кланяясь, отошел от кареты, а затем что есть мочи припустил вниз по улице, к ближайшему кабаку.

Мужчина же, проводив златолюбца насмешливым взглядом, взобрался на козлы и поплотнее закутался в плащ. Сырой октябрьский ветер пробирал до костей, а незнакомцу не хотелось схватить простуду. Взяв вожжи в руки, он нахохлился, словно петух на жердочке, и принялся ждать.

***

Мадлен вышла из дома спустя полтора часа после описываемых выше событий, разогретая двумя чашками чая и свежими сплетнями. Она залезла в карету, и с легкой улыбкой приказала трогать. Кучер послушно щелкнул кнутом, и лошади, весело цокая подкованными копытами, покатили карету, повинуясь умелым рукам.

На женщину навалилась сонная нега, которую она испытывала всякий раз, когда возвращалась из гостей. Она перебирала в голове детали неспешной беседы с Шарлоттой Хантерсон, касавшиеся последней парижской моды, цен на пошив платьев и расходов на свадьбу дочери.

Она не сразу заметила, что карета едет дольше, чем привычно. Окна были плотно зашторены, поэтому она не могла увидеть дорогу, по которой ехал экипаж. Однако, спустя некоторое время, она насторожилась. Дорога до дома обычно занимала пять минут; сейчас же прошло намного больше времени.

- Брюс! В чем дело? Куда ты меня везешь? – немного нервно спросила Мадлен, постучав в панель кареты туда, где сидел кучер.

Ответа не последовало. Тогда женщина встревожилась. Распахнув занавески, она громко ахнула: улица, по которой они ехали, была темной, узкой и совершенно не похожей на ту, на которой находился ее дом.

- Стой! – не своим голосом закричала перепуганная Мадлен, что есть мочи заколотив кулачками по панели. Однако карета покатилась еще быстрее. Цокот копыт казался ей теперь похоронным звоном. Женщина не знала, что ей теперь делать. Горячая волна страха накрыла ее с головой, и она сжалась в углу, отчаянно шепча молитву.