Лимон

– Операция.

– Что за операция?

– Просто операция. Болела.

– Ампутировали ногу?

Хан Ману беззвучно кивнул.

Он выглядел усталым и несчастным, и мне захотелось сказать что-нибудь резкое, чтобы не угас огонь моей ненависти.

– Это Бог тебя наказывает!

Он слабо возразил, пробормотав еле слышно:

– Да просто болезнь. Мне службу в армии из-за этого сократили.

На секунду я растерялась. В нарисованной мной картине не было места армии.

– Неважно. Главное, чтобы ты знал, что это еще далеко не конец. Боль твоя будет неиссякаемой!

Вздохнув, он обреченно склонил голову, показывая всем видом, что ему все равно, что я скажу, лишь бы поскорее закончила.

Его равнодушие еще больше меня распалило.

– Посмотри на меня!

Я расправила желтое платье, надетое специально для того, чтобы его напугать.

– Помнишь это платье?

Он поднял голову и стал разглядывать платье.

– Ты видел его на сестре в день ее смерти.

Хан Ману не отвечал.

– Опять будешь утверждать, что Хэон была в шортах? Ты прекрасно знаешь, что это не так.

Я заметила, что его глаза слегка ожили.

– Разве она была не в шортах?

Его лицо было похоже на дряблый соленый огурец, и мне захотелось ударить его по щеке, совсем как следователю, снова и снова выслушивавшему про шорты на допросе восемь лет назад.

– Думал, если утверждать, что она была в другой одежде, тебя не заподозрят в убийстве? Говоришь, видел ее в шортах, хотя она в жизни их не носила? Ты сам же себя и выдал. Мне ничего от тебя не нужно. Я не буду сообщать в полицию. Хочу лишь знать, кто и почему ее убил. Признайся, это ведь был ты?

– Вы не поверите, – медленно начал он, – но на самом деле я в тот день вообще ничего не видел. Хэ…

Он запнулся на имени Хэон, я сочла это за страх.

– Я не видел ее в машине. Смотрел только вперед, ждал, когда переключится светофор. О том, что в машине сидит ваша сестра, и о том, что она в шортах, мне сказала Тхэрим.

– Ты врешь! На допросе Тхэрим подтвердила, что видела в машине Хэон, но отрицала, что заметила шорты. И следователь мне сказал, что невозможно было разглядеть, во что одета Хэон.

– Он был прав.

– Что?

– Тхэрим тоже не могла увидеть. Но, тем не менее, она так сказала. Что ваша сестра в шортах. Тхэрим сидела у меня за спиной, держалась за меня и говорила об этом.

Он неожиданно улыбнулся. Я почувствовала, как по спине поползли мурашки. Как можно улыбаться в такой момент?

– Я очень хорошо помню. Когда светофор переключился и мы тронулись с места, Тхэрим сильнее ко мне прижалась и сказала про топ и шорты.

Он опять улыбнулся. Я не знала, что его радует во всем этом.

– Ты сам понимаешь, как глупо это звучит? Как она могла сказать о том, чего не видела?

– Я тоже удивился, как она смогла разглядеть. И переспросил. А Тхэрим огрызнулась и ответила, что ваша сестра сидит, прижав колени к груди, так что наверняка в шортах.

Несколько секунд я не могла осознать услышанное. Мой взгляд уперся в тумбочку у стены, заставленную лекарствами. Колени! Он сказал про колени! Сестра сидела, прижав колени к груди. Я прекрасно знала эту ее привычку. Не сосчитать, сколько раз я видела Хэон сидящей на диване в такой позе. Мы с мамой терпеть этого не могли. Если сестра точно так же уселась в машине, если она подняла колени, раздвинула и прижала к груди, человек, заметивший ее снаружи, наверняка подумал бы, что она в шортах. И Тхэрим тому доказательство.

Хан Ману продолжал говорить, но я ничего не слышала. Когда через какое-то время я опять стала осознавать происходящее, он все еще бубнил, словно объясняя самому себе. Он не хотел, чтобы следователь узнал о Тхэрим. Но тот все переспрашивал, точно ли Ману видел в машине девушку, уверен ли в своих показаниях. Допытывался о деталях. В результате пришлось рассказать и про распущенные волосы, и про топ с шортами. Все равно следователь не отставал. Просил подумать получше, убеждал, что он ошибается. Видимо, что-то не совпадало с показаниями Син Чончжуна. Так прицепился к шортам, что в конце концов пришлось упомянуть о Тхэрим. Все оказалось напрасно.

– Тогда почему было не рассказать про колени? – прервала его я. – Раз уж проговорился о Тхэрим, признался бы, что ничего не видел, что это она тебе сказала, даже нет – всего лишь предположила.

– Не знаю. Может, надеялся, что она сама все объяснит.

– Но она не говорила про колени на допросе. Просто заявила, что не видела шорты.

– Да, это мне известно. От следователя.

– Почему же смолчал и после этого?

– Именно потому, что она ничего не сказала. – Хан Ману улыбнулся в третий раз. – Решил, раз у нее есть причины…

– Какие?

– Ну… Какие угодно. Она же не просто так молчала. И я не хотел подводить. Ей и так несладко пришлось. Следователь ее тоже долго допрашивал, цеплялся к каждому слову. Успокоился, только когда она сообщила, что топ был желтого цвета.

– Это ты от нее узнал? Вы встречались после ее допроса?!

Он помолчал.

– Да. – Снова пауза. – Один раз. Тхэрим приходила в ресторанчик, где я подрабатывал. Про это я тоже не рассказывал следователю.

Внезапно он взглянул на меня так, словно собирался поведать великую тайну.