Кроме того следует сказать, что формирование лингвокультурологии как науки было связано не только с необходимостью осмысления отношений языка и культуры. Ситуация зачастую отличалась большей прозаичностью. Так, к 80-м годам XX века стало ясно, что многие сферы традиционной лингвистики, особенно русистики, как это принято говорить, исчерпали свою диссертабельность. Проблема заключалась в том, что как таковой русский язык к этому времени с точки зрения классических подходов был изучен. Уже мало, что можно было сказать о подлежащем или сказуемом, о спряжении или падежной системе русского языка. В результате с начала 80-х годов XX века традиционная русистика вошла в глубокий кризис. Нужна была новая сфера приложения усилий специалистов в области русского языка. Одной из таких областей стала лингвокультурология.
Вместе с тем лингвокультурология не стала некоей панацеей от кризисных явлений в русистике, поскольку сама по себе она оказалась не такой простой дисциплиной, как это многим представлялось. Сформировавшись как особая наука, лингвокультурология на сегодняшний день не предложила неких супер-идей, сравнимых по своему уровню с идеями Гумбольдта, Шлейхера или Сепира и Уорфа. К сожалению, в современной лингвокультурологии мы видим не только стремление к самовыражению отдельных авторов, к усложнению тем исследования, к формированию новых тем, но и элементарное топтание на месте. Более того, наблюдается формирование лингвокультурологической элиты, т.е. группы авторов из 15-20 человек, сочинения которых признаны чуть ли не классикой. Но о какой классике может идти речь, когда в науке нет ни новых масштабных идей, ни аппарата их генерации? Подобное обюрокрачивание только что сформировавшегося направления в науке может привести к новому кризису, причем к более глубокому, чем кризис классической русистики. Последняя могла пребывать в кризисе сколь угодно долго, поскольку ее достижения не могли быть подвергнуты сомнению. Так или иначе классическая русистика всегда будет основой главных учебных дисциплин любого филологического факультета. С лингвокультурологией дело обстоит иначе. Она может либо развиться в наиболее перспективное направление, либо уже совсем скоро кануть в Лету как научный фантом. Уверенно прогнозировать дальнейшую судьбу лингвокультурологии нельзя. События с одинаковой вероятностью могут разворачиваться и в ту, и в другую сторону.
Именно поэтому формирование лингвокультурологии как автономной области знаний мы не склонны воспринимать как безусловное и бесспорное достижение отечественной науки последних двадцати лет. К сожалению, современная лингвокультурология представляет собой перспективное направление в лингвистике, у которого, однако, проблем больше, чем реальных научных результатов.
Проблемы коммуникации практически всегда интересовали лингвистов. Пиком интереса к проблемам коммуникации можно считать 60-е – 70-е годы XX века, когда коммуникация исследовалась главным образом с философской, психологической, социологической, культурологической, кибернетической, семиотической и иных позиций. В это время труды в области коммуникации считались наиболее перспективными и читаемыми не только в нашей стране, но и за рубежом. В 80-е годы острота интереса к проблемам коммуникации стала убавляться, хотя исследователи продолжали работать в этой области[193]
. Характерно, что сформировавшаяся к тому времени теория коммуникации использовала терминологический аппарат других, нелингвистических, сфер деятельности. Отправитель, источник, информация, кодирование, канал, декодирование, расшифровка, адресат, получатель, обратная связь, коммуникативное намерение, статусная роль, ситуативная роль, контактность, локус контроляПринято считать, что идея межкультурной коммуникации связана со стремлением понять чужие культуры. Понятие межкультурной коммуникации впервые было сформулировано в 1954 году в работе Г. Трейгера и Э. Холла «Культура и коммуникация. Модель анализа». В этой работе под межкультурной коммуникацией понималась идеальная цель, к которой должен стремиться человек в своем желании как можно эффективнее адаптироваться к окружающему миру[195]
.