Линии высоковольтных проводов

— Тебе смешно? — резко спросил Дрейзер, разворачивая его лицом к себе. — Думал, не найдешь подхода ко мне — так обработаешь мою дочь?

Ларион в недоумении смотрел на оппонента.

— Что? — переспросил он.

— Разделся. Животом на стол.

По спине у Лариона пробежал холодок. Однако, чтобы ни задумал Дрейзер, голос его звучал так, что ему невозможно было не подчиниться.

Ларион без лишних слов стянул футболку через голову. Расстегнул брюки и позволил им упасть на пол. Секунду смотрел на Дрейзера, силясь проглотить неведомо откуда взявшийся в горле ком.

Боли он не боялся, хотя и чувствовал, что она вот-вот придет.

— Вы не позволите мне объясниться? — спросил он.

— Животом. На стол, — почти прошипел Дрейзер, склоняясь к его лицу, и в глазах его пылала такая ярость, что Ларион счел за благо больше вопросов не задавать.

Он развернулся и выполнил приказ.

Дрейзер взял со стойки кий и прошелся по нему пальцами. А потом нанес первый удар.

Ларион стискивал зубы, но не издавал ни звука. Происходящее ни капли не походило на игру и не вызывало ни толики возбуждения, как это было раньше, когда они с Дрейзером оставались наедине. Костен молчал все время, пока Дрейзер не закончил одному ему ведомый счет.

— Одевайся, — скомандовал он.

Новое разочарование настигло Лариона, когда он понял, что Дрейзер пальцем к нему не прикоснется, не проверит, все ли хорошо.

Он повернулся и молча замер, глядя мимо нанимателя.

— Теперь можешь объяснить, — произнес Джонатан все тем же ледяным тоном.

— Нечего объяснять, — коротко ответил Ларион и умолк, силясь совладать с голосом. Кашлянул и продолжил: — Я был не прав. Больше своей ошибки не повторю.

Наступила тишина. Ларион мучительно хотел, чтобы Дрейзер понял его слова. Чтобы развернул его лицом к себе и поцеловал, как это было тогда, после кафе. Ларион почти не сомневался, что губы Джонатана легко сотрут обиду, а руки заставят забыть о все еще пылавшей на ягодицах боли.

Дрейзер тоже смотрел мимо него. Ярость из его взгляда ушла, сменившись усталостью. И, скосив на него глаза, Ларион понял, что тот сейчас находится наедине с собой.

— Я пойду к жене, — сказал Джонатан таким тоном, как будто сам себя убеждал. — А ты до конца поездки носа не высовывай из номера. Близко к моей дочери не подходи. Понял меня?

Ларион беззвучно кивнул. Помолчал, и когда Дрейзер уже собирался уходить, произнес:

— Позволено мне будет спросить, сэр?

— Попробуй, — бросил тот, не поворачиваясь к нему. Дрейзер подошел к стойке и теперь аккуратно устанавливал на место кий.

— Что мне сказать мисс Дрейзер?

Джонатан все-таки бросил на него быстрый взгляд.

— Мне все равно. Сам разбирайся, исходя из того, что уже ей наплел.

Они вышли в коридор и разошлись в разные стороны. Дрейзер действительно отправился на поиски жены и ее друзей.

Когда потом, в течение всего дня, мысли его возвращались к тому, что произошло в бильярдной, он раз за разом пытался понять, что именно так вывело его из себя, — и не мог.

Кейси была умной девочкой. Может, слишком молодой, но он никак не планировал мешать ей строить личную жизнь. "Но почему надо было выбрать именно его?" — в ярости думал Джон, и вот на этот вопрос ответа найти уже не мог.

Он чувствовал себя не столько преданным, сколько брошенным и бесполезным. Как будто все ушли на вечеринку, оставив его одного.

Ларион же к себе в комнату так и не пошел. Он из дальнего коридора услышал тихие шаги и понял, что Кейси все еще там. Поэтому осторожно свернул на лестницу, ведущую на крыльцо, и, стараясь не попадать в видимость окон, пошел к реке, куда они так и не добрались накануне.

"Надо будет что-то сделать", — думал Джон, разглядывая смеющееся лицо Линды, когда они уже собирались обратно домой. Но он никак не мог придумать — что.

ГЛАВА 17

Больше до окончания поездки они не виделись. Летели обратно тоже вроде бы вместе, но в то же время порознь — Ларион в основном сидел в закутке для обслуживающего персонала. Иногда он поглядывал на Дрейзера, сам не зная, чего от него ждет.

Может быть, чтобы тот подошел. Может быть, чтобы погладил его по плечу. Поцеловал.

"Ха, у дочери на глазах" — со злостью думал он.

Нет, позорить Дрейзера Ларион, конечно же, не хотел. Глядя издалека, как тот беседует с женой, Ларион необычайно остро ощущал, насколько важно для Джонатана сохранить это все.

Ларион невольно вспоминал собственную семью. Мать ушла от них, когда он был еще слишком маленьким, чтобы что-то понимать. Но они неплохо жили с отцом вдвоем, и иногда, вот в такие часы, когда казалось, что всему миру на него наплевать, Ларион думал, что все бы отдал за то, чтобы вернуться в те дни.

Он старался поменьше смотреть на Джонатана и не давать тому понять, о чем думает. Да и Джонатан выглядел полностью поглощенным досугом с семьей.

На деле Дрейзер боялся поднять глаза от лиц жены и дочери, потому что стоило ему это сделать, как он натыкался в глубине прохода на пристальный, выжидающий взгляд Лариона. Под этим неотрывным взглядом Джонатану становилось неуютно.