Лионель Линкольн, или Осада Бостона

Сесиль съ волненіемъ произнесла свои обты. Ліонель старался казаться спокойнымъ. Служба кончилась. Они были соединены навки. Въ церкви не было слышно ни звука. Никто не ршался заговорить. Ліонель молча подалъ мховую мантилью блдной и дрожащей Сесили, а она, вмсто того, чтобы поблагодарить его улыбкой, кинула тревожный взглядъ вверхъ на сводъ. Даже Польвартъ онмлъ совершенно, а Агнеса позабыла поздравить кузину и пожелать ей счастья.

Глава XXIII

Остерегитесь его судить. Мы вс гршники. Закройте ему глаза и задвиньте занавсъ. Предадимтесь вс своимъ размышленіямъ.

Шекспиръ. «Король Генрихъ V».

Четыре друга молча сли въ сани. Только Польвартъ отдалъ какое-то приказаніе слуг, затворявшему дверцу. Тутъ подошелъ докторъ Ляйтерджи и поздравилъ молодыхъ. Сани помчались во весь опоръ, какъ будто лошадь понимала нетерпніе сдоковъ. На безмолвной, безлюдной улиц только и слышенъ былъ теперь вой мятели да скрипъ полозьевъ.

Какъ только Польвартъ высадилъ своихъ друзей у подъзда мистриссъ Лечмеръ, онъ пробормоталъ что-то про «счастье» и про «завтра» и сейчасъ же ухалъ, забывъ, что его приглашали отужинать. Войдя въ домъ, Агнеса прошла наверхъ къ тетк, чтобы сообщить ей о состоявшемся внчаніи, а Ліонель повелъ свою молодую жену въ гостиную.

Онъ снималъ съ нея теплый платокъ и мховую мантилью, а она стояла неподвижно, точно статуя, опустивъ глаза къ полу. Раскутавъ ее, Ліонель ласково отвелъ ее на диванъ и слъ рядомъ съ ней. Только теперь она, наконецъ, заговорила, въ первый разъ посл того, какъ сказала «да» передъ алтаремъ.

— Считать ли это дурнымъ предзнаменованіемъ? — пролепетала она, между тмъ, какъ Ліонель прижималъ ее къ своей груди. — Или это просто была какая-нибудь страшная тнь?

— Тнь, конечно, тнь, мой другъ, моя дорогая! Тнь Джоба Прэя, котораго я привелъ съ собой зажигать свчи.

— Нтъ, нтъ и нтъ! — съ живостью и силой воскликнула Сесиль. — Тнь нисколько не была похожа на нашего несчастнаго юродиваго. Знаете, Ліонель, съ кмъ я нашла поразигельное сходство въ этомъ страшномъ и характерномъ профил? Съ нашимъ двоюроднымъ ддомъ, посл котораго вашъ отецъ получилъ титулъ баронета. Его еще звали сэромъ Ліонелемъ Мрачнымъ…

— Чего не вообразишь себ при подобной обстановк! Вотъ что, Сесиль, ради Бога, оставимъ вс эти мрачныя мысля. Не будемъ отравлять себ ими такія чудныя минуты.

— Разв я обыкновенно мрачна или суеврна, Ліонель? — сказала она нжнымъ голосомъ, глубоко проникшимъ ея мужу въ самое сердце. — Но это видніе явилось въ такую минуту, и въ такой форм, что не испугаться нельзя. Всякая женщина на моемъ мст также бы испугалась.

— Да чего же намъ, собственно, бояться, Сесиль? Мы обвнчаны, мы соединены на всю жизнь. Насъ теперь не разлучитъ никакая сила…

— Ліонель, я это знаю. Мы обвнчаны, да. И какъ я молюсь Богу, чтобы онъ благословидъ нашъ союзъ! Но вотъ вы сами говорите — тнь. A чья же она? Кто этотъ человкъ?

— Сесиль, милая, дорогая, славная, хорошая. Не поддавайтесь вы этому ужасному унынію. Обращаюсь къ вашему разсудку: какой же могъ быть тутъ человкъ? Вдь въ церкви не было никого, а тнь сама собой не можетъ явяться.

— Я разсуждаю здраво, потому что видла ясно. Тнь была. Грозная и краснорчивая. Я только не знаю, какая причина вызвала ея появленіе.

— Хочется мн сказать: эта причина — ваше собственное пылкое воображеніе. Но я, пожалуй, допускаю, что кто-нибудь изъ военныхъ увидлъ въ церкви огонь, пробрался тихонько туда и продлалъ для забавы всю эту исторію безъ всякаго злого умысла. Неужели намъ изъ-за этого отравлять свое счастье? Вдь наша совсть снокойна и чиста. Откуда могутъ у нась взяться дурныя предчувствія? Зачмъ давать имъ волю?.. О, дорогая, оставьте все это! Отдадимся всецло нашему счастью!

Ліонель говорилъ такъ трогательно, такъ убдительно, что Сесиль въ значительной мр успокоилась. Но съ самимъ собой онъ далеко не такъ легко справился. Человкъ впечатлительный и нервный, какъ вся его семья, онъ былъ глубоко пораженъ видніеъ въ церкви и волновался самъ не меньше Сесили, только ему удавалось пока это скрывать. Однако, онъ самъ чувствовалъ, что его волненіе скоро прорвется наружу. Къ счастью въ эту минуту вошла Агнеса и сказала, что мистриссъ Лечмеръ желаетъ видть молодыхъ.

— Идемъ, Линкольнъ, — сказала прелестная молодая, сейчасъ же вставая съ дивана. — Мы большіе эгоисты, что до сихъ поръ сами не вспомнили о томъ участіи, которое она въ насъ принимаетъ. Намъ бы слдовало самимъ пойти къ ней, не дожидаясь, когда она насъ позоветъ.

Въ отвтъ Ліонель нжно пожалъ ей руку, потомъ взялъ ее подъ руку и вышелъ за Агнесой въ небольшой коридоръ, изъ котораго вела лстница въ верхній этажъ.