Лионель Линкольн, или Осада Бостона

Американцы опустили ружья прикладами внизъ и, опираясь на нихъ, слдили глазами за лодкой, которая быстро плыла къ своему фрегату. Вскор она была уже вн выстрловъ. Сесиль едва дышала отъ тревоги и страха за моряковъ, но когда убдилась, что они вн всякой опасности, она приготовилась обратиться съ доврчивой откровенностью къ своимъ соотечественникамъ, смотрвшимъ на нее, повидимому, какъ на свою плнницу. На американцахъ была самая простая крестьянская одежда съ нашитыми на ней лишь кое-какими отличіями солдатскаго званія. Вс они были вооружены только мушкетами, которыми владли очень умло, не хуже регулярныхъ солдатъ.

Меритонъ, когда его окружили американцы, отъ испуга задрожалъ всми фибрами своего тла; сопровождавшій Сесиль неизвстный человкъ тоже замтно струсилъ, но сама Сесили сохранила полное хладнокровіе, будучи уврена въ своихъ соотечественникахъ.

Когда вс они подошли къ ней и остановились, опершись на ружья, ихъ начальникъ приступилъ къ допросу плнныхъ. Отъ своихъ подчиненныхъ онъ отличался только зеленой кокардой на шляп, но Сесиль знала, что это кокарда означаетъ офицерскій чинъ не ниже капитана.

— Очень непріятно допрашивать женщину, — сказалъ онь спокойнымъ, но твердымъ голосомъ, — въ особенности такую, какъ вы, н этого требуетъ мой долгъ. Зачмъ вы явилясь сюда, въ такое уединенное мсто и въ такой поздній часъ, при томъ же на ялик съ королевскаго корабля?

— Я своего прізда и не думала скрывать, — отвчала Ceсилъ. — Все, что я желаю, это повидаться съ кемъ-нибудь изъ генераловъ, которому я и объясню причину и цль своего появленія здсь. Многіе изъ нихъ меня знаютъ. лично и поврятъ мн на слово.

— Мы нисколько не сомнваемся въ вашей добросовстности, но мы обязаны поступать осторожно въ виду наличныхь обстоятельствъ. Не можете ли вы мн самому объяснить вашу цль? Знаете, я не привыкъ причинять затрудненія женщинамъ.

— Вамъ объяснить я не могу.

— Въ такомъ случа я боюсь, что вамъ предстоитъ провести одну дурную ночь. Вы попали въ несчастную минуту… Судя по выговору, вы американка?

— Я родилась въ Бостон.

— Я тоже, слдовательно, мы съ вами земляки, — сказалъ офицерь и нсколько разъ попробовалъ заглянуть подъ каноръ Сесили, чтобы разсмотрть ея лицо, но это ему не удалось. — По правд сказать, мн очень надоло сидть здесь и видть только дымъ изъ трубъ родного города, сознавая къ тому же, что у нашихъ очаговъ греются посторонніе люди, чужеземцы.

— Никто больше меня не желаетъ, чтобы какъ можно скоре водворился миръ, и чтобы каждый получиль то, что ему слдуеть, — замтила Сесиль.

— Пусть парламентъ отмнитъ новые законы, а король отзоветъ войска, — вмшался другой американецъ, — и всему длу будетъ конецъ. Мы сражаемся вовсе не для того, чтобы только проливать кровь. Кровопролитіе намъ ровно никакого удовольствія не доставляетъ.

— Если бы мой слабый голосъ могъ быть услышанъ, то король сдлалъ бы давно вотъ такъ, какъ вы говорите, — сказала Сесиль. — Къ сожалнію, я на него не могу имть ни малйшаго вліянія.

— Онъ поддался вліянію нечистаго духа, который, какъ я полагаю, не разбираетъ, кто король и кто простой смертный, и нападаетъ на всхъ одинаково, — что на короля, что на сапожника.

— Я могу имть очень плохое мнніе о поступкакъ мниистровъ, но мн всегда непріятно слышать, когда при мн обсуждаютъ личныя качества моего государя.

— Я не имлъ намренія васъ оскорбить. Я только сказалъ то, что думаю, и сказалъ отъ души.

Американецъ неловко отвернулся и замолчалъ, видимо не очень довольный собою.

Между тмъ офицеръ переговорилъ съ двумя изъ своихъ товарищей и сообщилъ Сесили результать совщанія трехъ мудрыхъ умовъ.

— Я ршилъ, — сказалъ онь, — отправить васъ къ ближайшему генералу подъ конвоемъ вотъ этахъ двухъ людей. Они съ мстностью хорошо знакомы и дорогу найдутъ.

Сесиль сдлала реверансъ въ знакъ того, что она подчиняется ршенію офицера, и заявила, что съ своей стороны желала бы отправиться какъ можно скоре. Посовтовавшись еще разъ съ прежними двумя мужчинами, офицеръ отдалъ приказъ остальному отряду готовиться въ путь отдльно. Передъ тмъ, какъ повести плнниковъ къ генералу, одинъ изъ назначенныхъ проводниковъ подошелъ къ Меритону и сказалъ:

— Васъ двое, насъ тоже только двое; поэтому, любезный, покажите намъ, что у васъ есть, чтобы посл не было ссоръ и недоразумній. Не правда ли, такъ будетъ лучше?

— Конечно, конечно, сэръ, — отвчалъ, весь дрожа, лакей и безпрекословно подалъ американцу свой кошелекъ. — Онъ не очень тяжелъ, но въ немъ настоящее англійское золото, которое вамъ, мятежникамъ, несомннно пригодится, потому что вдь у васъ только бумажныя деньги,

— Можетъ быть, оно намъ и очень пригодилась бы, но только мы не воры. Я не про деньги васъ спросилъ, а про оружіе.

— Къ сожалнію, оружія я вамъ не могу предложить: у меня его нтъ. Но, быть можетъ, сэръ, вы удовольствуетесь вмсто него деньгами? Въ кошельк лежатъ десять полновсныхъ гиней, не считая серебра.