Липгарт: Создатель «Победы»

4 марта 1950 года «за создание конструкции и технологии, организацию производства и освоение массового выпуска легкового автомобиля «Победа» Липгарту, директору ГАЗа Г. С. Хламову, главному инженеру Н. И. Строкину и инженерам Н. Г. Мозохину, В. А. Бакину, С. М. Кишкину, А. В. Пономарёву, А. А. Ражеву была присуждена Сталинская премия 2-й степени. Легко заметить, что наградили главным образом производственников и технологов, а не конструкторов: ни Кригера, ни Сорочкина, ни Кирсанова, ни Вассермана среди лауреатов премии за «Победу» не было. Более того, премию не должен был получить даже сам Липгарт!.. Изначально в списке представленных к награде его не было, а руководителем работ по машине значился Н. Г. Мозохин. Это следует из возмущенного письма самого Мозохина на имя заместителя председателя Совмина В. А. Малышева. В нем Николай Гаврилович доказывал очевидное – главным «отцом» машины является Липгарт, создание «Победы» – его заслуга. Малышев «расписал» это письмо на Акопова, и, видимо, только благодаря этому обстоятельству фамилия главного конструктора была внесена в списки кандидатов на премию. Также Мозохин просил поощрить за создание машины Ю. Н. Сорочкина и Г. К. Шнейдера, но эту его просьбу уже не учли.

Четвертой «Сталинки» Липгарта (о третьей речь пойдет в следующей главе), как видим, попросту могло и не быть. И она стала не только и не столько признанием его заслуг, сколько некой индульгенцией, выданной до поры до времени. Никто не мог помыслить о том, что буквально через две недели советскую автопромышленность вновь накроет вал репрессий, вполне сопоставимый с 1938-м…

Началось все на Ярославском автозаводе – там в конце марта были арестованы главный инженер, бывший директор ГАЗа Александр Маркович Лившиц и шестеро его коллег. Но главный удар был нанесен по советскому автозаводу № 1 – ЗИСу. Там были уволены и арестованы заместитель директора Григорий Захарович Шмаглит, главный конструктор Борис Михайлович Фиттерман и еще целый ряд сотрудников. А 17 апреля на заседании Политбюро одновременно лишились должностей министр автотракторной промышленности Акопов и многолетний директор ЗИСа Лихачёв. В вину им поставили недостаточную борьбу с космополитизмом в отрасли. 5 мая 1950 года особое постановление Политбюро «О недостатках и ошибках в работе с кадрами в Министерстве автомобильной и тракторной промышленности СССР» прямо обвиняло министра и директора в «провале работы с кадрами на Московском автомобильном заводе, куда проникла группа враждебных элементов». Аресты на ЗИСе продолжались до середины июля 1950-го.

О разгроме ЗИСа в Горьком узнали в считаные дни – плохие новости разносятся мгновенно. К Лихачёву Липгарт никакой человеческой симпатии не испытывал, и однако же, как к нему ни относись, но это была признанная глыба, колосс, без которого автопром был непредставим. Фиттерман же пользовался в отрасли общим уважением как профессионал высочайшей пробы, с Липгартом его связывали отличные отношения и несколько совместных работ, от троллейбуса ЛК до «эмки».

Удар по ЗИСу, автозаводу номер 1, носящему имя Сталина, мог быть только началом. Что, если следующим станет завод номер 2, носящий имя Молотова, – ГАЗ?.. Правда, за себя Андрей Александрович после только что полученной Сталинской премии мог быть спокоен. Но Фиттерман-то тоже был недавним лауреатом «Сталинки» за ЗИС-150!

Такой же неожиданной, почти шокирующей была и новость об отстранении Акопова. С ним отрасль прошла войну, отстроилась в послевоенные годы. Как так – руководить советским автопромом будет не Акопов?.. Казалось, что Степан Акопович с этой должностью сроднился и будет на ней всегда. Но – грянуло словно гром средь ясного неба: Акопов больше не министр, с 18 апреля ведомство возглавит Хламов.

С Григорием Сергеевичем Хламовым газовцы прощались тепло и с сожалением. Многие помнили его еще по довоенному заводу, а те, кто узнал его за два неполных года директорства, убедились в том, что этот человек при внешней замкнутости обладал богатым управленческим опытом и простым, открытым характером. Именно при Хламове были введены на ГАЗе так называемые «четверги», когда после работы в красном уголке литейного цеха собирались начальники цехов и служб завода, в непринужденной обстановке обсуждая рабочие вопросы. Он пригласил на ГАЗ главным инженером Николая Ивановича Строкина, которого хорошо знал еще по довоенной эпохе, он создал технический совет, которым сам и руководил. Знаменитой стала обычная конторская книга, куда Хламов четким почерком вносил во время совещаний рабочие пометки. Наконец, именно ему завод был обязан спасением «Победы» и выводом ее на принципиально новый уровень.

И вот теперь Хламов уходил на должность министра. Для Липгарта это означало одно: прикрывать его в правительстве отныне некому. С Хламовым у него отношения были вполне нормальными, но стоять за главного конструктора горой, как это делал Акопов, новый министр уже не будет.