Липяги. Из записок сельского учителя

Класс замирал. А тем временем Тит Титыч, заложив руки за спину, шел меж рядами парт. Шел он медленно, крадучись, словно кошка, и пристально вглядывался в глаза учеников, выискивая очередную жертву. Сутулые плечи — приподняты; белесые брови — сведены вместе; через весь лоб пролегли глубокие складки. Под насупленными бровями поблескивали водянистые, бесцветные глаза. Глаза у Минаева особенные; зрачки в них как-то не замечались. Когда глядишь на него, только и видятся одни белки, которыми он поводит туда и сюда. И еще: Тит Титыч мог глядеть, не мигая, хоть час, хоть два. Ни один ученик не переносил его пристального взгляда. Лишь Митька наш тягался с учителем.

Уставится Минаев на него, а Митька спуску не даст: тоже глядит и глядит, не мигая. Так они при затихшем классе тягаются друг с другом. Наконец Минаеву это надоедает.

— Пошел вон! — крикнет он на Митьку.

Митька встает и, хлопнув крышкой парты, выходит за дверь. Ему этого и хотелось. Митьке хотелось курить. Оттого он и пожирал глазами учителя. Теперь Митяй направляется за угол торфяного сарая, свертывает цигарку из махорки, украденной у деда, и курит. А после перемены является на другой урок.

Митя считает, что доучиться ему помешала война. А я думаю, что не один Митя, но многие липяговцы остались недоучками лишь из-за того, что охоту к наукам им в самом начале жизни отбил Тит Титыч.

Но вернемся в класс. Вот идет меж парт Минаев, пожирая всех глазами, и при его взгляде каждый ученик холодеет, готов сквозь землю провалиться, лишь бы не выходить к доске. Потому что быть вызванным к доске— значит быть выставленным на всеобщее посмешище.

Прошел Тит Титыч сколь надо, глянул на избранника своего и большим пальцем через плечо указывает на доску:

— Иди!

Ученик нехотя встает и начинает упрашивать молящим голосом:

— Тит Титыч, я в другой раз. Сегодня я не готов. Мамка больна…

— Иди! — приказывает Минаев. — Как по посиделкам шляться — так есть время! А уроки учить — «мамка больна».

Пока ученик идет к доске, Тит Титыч достает из кармана бумажку и разглядывает ее. На бумажке — список «посиделочников». Вечерами Минаев обходит все избы, где девки устраивают вечеринки, и «засекает» учеников. Кого встретит там — сразу же против той фамилии появляется крестик. У кого больше всех крестиков — тех в первую очередь вызывает к доске.

— Ну-с! — говорит Тит Титыч, садясь на стул и повертывая голову к доске. — Хорошо…

В это время у него от напряжения начинает дрыгаться больная нога. На лице Минаева появляется болезненная гримаса. Класс затихает, ожидая недоброе. Чем больше донимала Тита Титыча болезнь, тем строже он становился. Как и Серебровский, он требовал, чтобы его предмет знали назубок; он спрашивал не урок, а по всему учебнику сразу. Но держать ответ по предмету это было еще не самое страшное. Самое страшное — это «мораль». Прежде чем задать вопрос по существу, Минаев любил разыгрывать интермедию сугубо воспитан тельного характера.

— Ну-с, хорошо, Полтаринов… — проговорит Тит Титович, справившись с больной ногой. — Ты у нас, кажется, не комсомолец?

Ученик робко возражает:

— Я комсомолец, Тит Титыч.

— Не вижу. Где твой значок?

— Дома. Булавка отломилась…

— Отломилась?! Хи-хи… Всякое бывает. Поверим. Пусть. Но дело не в значке. Комсомольца можно отличить не только по значку, но и по иным, более существенным, признакам. Объясни-ка нам, Маша, что такое комсомолец? — обращается Минаев к лучшей ученице.

Девушка встает и начинает словно по-писаному:

— Комсомольцем может быть всякий молодой человек, достигший…

— Об обязанностях, об обязанностях! — нетерпеливо подсказывает Тит Титыч.

— Комсомолец обязан, — продолжает Маша, — активно участвовать в работе одной из первичных организаций… вовремя платить членские взносы…

— Стоп, Маша! Продолжай, Полтаринов!

— Ну, он должон… — говорит «посиделочник», — он должон быть примером для других. Хорошо учиться, помогать товарищам…

— Ясно! — оборвет его Тит Титыч. — Ну, а теперь посмотрим, какой ты комсомолец!

Воспитательная интермедия окончена, начинается деловая часть. Суть ее в том, чтобы доказать всем ученикам, что Полтаринов плохой комсомолец. Тит Титыч «гоняет» «посиделочника» пять, десять, пятнадцать минут, Если тот что-то знает, он начинает сбивать его, задавая все новые и новые вопросы, он сделает проверку по всей программе, от конца ее до начала… Что бы там ни было, как бы ты ни знал предмет, но Минаев докажет всем, что ты — плохой комсомолец.

И когда ученик, с которого сошло три холодных пота, возвращается на место, Тит Титыч, ставя в журнал «неуд», как бы между прочим заметит:

— Я думаю, что комсомольской организации пора сделать определенные выводы по отношению к товарищу Полтаринову…

7

Политическое чутье у Тита Титыча было изумительное. Он знал все формулировки о классовой борьбе и умел их где надо применять.