Лираэль

Бэтсмену, ожидающему последнего мяча, не хватало всего месяца до семнадцатилетия и полдюйма – до роста свыше шести футов. У него были курчавые темно-каштановые волосы и выразительные черные брови. Не красавец в прямом смысле этого слова, но вполне симпатичный, в белом фланелевом крикетном костюме он смотрелся весьма эффектно. Костюм, правда, уже не выглядел таким новехоньким и накрахмаленным, как в начале игры; он насквозь пропитался по́том после отыгрыша семидесяти четырех «пробегов» на пару с партнером, причем шестьдесят из них заработал он сам.

На трибунах крикетной площадки города Бейн собралась целая толпа – куда более многочисленная, чем обычно бывает на школьном матче, даже если одна из команд приехала из соседней Дормаланской школы. Большинство зрителей пришло полюбоваться на высокого юного бэтсмена – не потому, что он так уж затмевал талантом прочих игроков команды, но просто потому, что он – самый настоящий принц. Более того, принц Древнего королевства. Бейн находился ближе всех прочих городов к Стене, отделяющей Анцельстьерр от земли магии и тайны; более того, девятнадцать лет назад он пострадал от вторжения мертвых, а остановить наступление удалось только с помощью родителей бэтсмена, в частности его матери.

Принц Сэмет, конечно же, понимал, с каким любопытством разглядывают его горожане Бейна, но не позволял себе отвлечься. Все его внимание сосредоточилось на боулере на другом конце питча – свирепом рыжем юнце, чьи жесткие, стремительные подачи уже сокрушили три калитки. Но тот, похоже, подустал; в ходе последнего овера подавал он довольно беспорядочно, так что Сэм и его партнер, Тед Хопкисс, отбивали мяч через все поле в попытке заработать эти жизненно важные последние несколько очков. Если боулер не восстановил силы и былую точность, размышлял Сэмет, то шанс есть. Впрочем, боулер никуда не торопился: он медленно разминал правую руку да поглядывал на наползающие облака.

Вот погода несколько нервировала – впрочем, одного только Сэмета и никого больше. За несколько минут до того поднялся ветер. Задувая с севера, он нес с собою магию, подхваченную в Древнем королевстве, за Стеною. Знак Хартии на лбу Сэмета словно заныл; усилилось ощущение Смерти. Нет, не то чтобы это леденящее присутствие так уж сильно давало о себе знать здесь, на крикетной площадке; на этом месте умирали нечасто, во всяком случае, в последнее время.

Боулер наконец-то взял разбег – и ярко-красный мяч со свистом понесся через весь питч. Сэмет шагнул ему навстречу. Ивовая бита со смачным треском ударила по тугой коже, мяч взмыл над левым плечом бэтсмена. Все выше и выше летел он по широкой дуге над бегущими полевыми игроками к трибунам – где и был пойман пожилым зрителем, что резво прыгнул со своего места, демонстрируя давно позабытые крикетные навыки.

Шесть очков! Сэмет непроизвольно расплылся в улыбке, трибуны взорвались аплодисментами. Тед, захлебываясь словами, подбежал пожать ему руку; а в следующую минуту Сэмет уже обменивался рукопожатиями с командой соперников, а потом со всеми и каждым по пути назад, в павильон с раздевалками. Между рукопожатиями он поглядывал вверх, на пощелкивающее табло. Он выбил шестьдесят шесть очков в нот-ауте[3] – это его личный рекорд и достойное завершение школьной крикетной карьеры. Вероятно, крикетной карьеры вообще, подумал юноша, вспомнив, что через каких-то два месяца вернется в Древнее королевство. К северу от Стены в крикет не играли.

В раздевалке первым его поздравил лучший друг Николас. Ник здорово играл за боулера – с его-то кручеными подачами! – но вот бэтсмен из него был слабоватый, а полевой игрок и вовсе никакой. Он слишком часто витал в облаках: принимался разглядывать какое-нибудь любопытное насекомое в траве или прихотливый узор облаков в небе.

– Отличная работа, Сэм! – заорал Ник, яростно тряся его руку. – Еще один приз в пользу доброго старого Сомерсби!

– Скоро Сомерсби и вправду станет для нас «добрым старым», – отозвался Сэм, плюхаясь на скамью и принимаясь отстегивать щитки. – Странно, правда? Десять лет мы ныли и сетовали, не чая вырваться отсюда, а теперь, когда пробил час его покинуть…

– Понимаю, все понимаю, – кивнул Ник. – Вот поэтому и зову тебя с собой в Корвир. В университете-то все почти так же. Страх перед будущим снова откладывается…

Но последние его слова потонули в шуме и гвалте: в раздевалку ввалилась вся команда и все бросились пожимать Сэмету руку. Даже вспыльчивый и раздражительный мистер Кохрейн, тренер и инструктор по спортивным играм, снизошел до того, чтобы похлопать парня по плечу и похвалить:

– Отлично сыграно, Сэмет.

Час спустя все уже сидели в школьном автобусе, промокшие насквозь: северный ветер принес с собой ливень. Дождь и солнце сменяли друг друга едва ли не ежеминутно. К сожалению, последняя порция дождя обрушилась с неба как раз тогда, когда школьники уже переходили дорогу, направляясь к автобусу.