Лирика

В ожидании вечной разлуки
Голос ангела тихо угас.
Затихают бессмертные звуки,
Чтоб печально продолжиться в нас.

Сквозь столетья послав эти чувства,

Предсказал своей музыкой он
Невозможное Ваше искусство —
И паренье, и грустный наклон.

Умирающий лебедь Плисецкой —

Воскрешенная музыкой смерть.
И отчаянье женского сердца,
И надежда наивных сердец.

Но, прощаясь в смиренье и муке,

Вдруг мелодия та замерла.
Гениальные Манны руки —
Два бессильных великих крыла.

По какому наитью оттуда

Предсказал своей музыкой он
Осиянное Господом чудо —
Над величием прошлых имен?

2000

«Срывают отчий дом…»

Срывают отчий дом.
Как будто душу рушат.
Всё прошлое — на слом.
Прощаемся с минувшим.

Прощаемся с собой.

Ведь столько лет послушно,
Как маленький собор,
Хранил он наши души!

Всю жизнь мы жили в нем,

Беду и радость знали.
Охвачены огнем
Мои воспоминанья.

Как жаль, что довелось

Дожить до дня такого…
Отец не прячет слез.
Застряло в горле слово.

И дом в последний раз

Глядит на всех незряче.
То ли жалеет нас,
То ль о минувшем плачет.

1982

«Я счастлив с тобой и спокоен…»

Ане

Я счастлив с тобой и спокоен,
Как может спокоен быть воин,
Когда он выходит из битвы,
В которой враги его биты.
Мы вновь возвращаемся в город,
Где серп в поднебесье и молот.
Давай же — серпом своим действуй
По барству, по лжи и лакейству.
А там по традиции давней
Я молотом с маху добавлю.
Нам так не хватало с тобою
Российского ближнего боя!
Не все наши недруги биты,
Не все позабыты обиды,
Кому-то по морде я должен…
И что не успел — мы продолжим.

2001

Иерусалим — Москва

Поездка в Цфат

Встретились мы с ней накоротке
В мастерской среди полотен добрых.
Я читаю номер на руке —
Это смерть оставила автограф.

Узников в фашистских лагерях,

Как скотину, цифрами клеймили.
И развеян по планете прах
Тех, кому отказано в могиле.

Ей невероятно повезло —

Побывать в аду и возвратиться.
И синеет на руке число —
Горестная память Аушвица.

До сих пор пугаясь тех годов,

Пишет Вера радости людские.
Чей-то сад и множество цветов,
Детский взгляд и довоенный Киев.

Но с руки не сходит синий знак…

Я смотрю и молча поражаюсь:
Жизнь ее, прошедшая сквозь мрак,
Излучает свет нам, а не жалость.

Может быть, тому причиной Цфат —

Город живописцев и поэтов.
Выбираю взглядом наугад
Самый светлый из ее сюжетов.

2000

«В ясную погоду …»