И от меня тебе там будут такие стихи:
«Дань перед храмом твоим, богиня, кладу я, Проперций, —
Ныне в блаженстве любви целую ночь проведя».
Молви, о свет мой, теперь: дойдет ли корабль мой сохранно
Если ж я в чем провинюсь и ты ко мне охладеешь, —
Тотчас в преддверье твоем мертвым меня ты найдешь.
О, я счастливец! И ты, о светлая полночь! О ложе,
Негой блаженных минут благословенный приют!
Сколько мы ласковых слов сказали при свете лампады,
Что за сраженья у нас происходили во тьме!
То затихала совсем, тело туникой прикрыв.
Приподнимала она мои сном отягченные веки
Прикосновением уст: «Что же ты дремлешь, лентяй?»
Разнообразили мы так часто объятий сплетения!
Нехорошо оскорблять Венеру игрою вслепую:
Помни, что очи — в любви верные наши вожди.
Ведь, по преданью, Парис нагою спартанкой391
пленилсяВ час, как из спальни ушла от Менелая она.
И, говорят, возлежал также с богиней нагой.
Если ж упрямишься ты, не желая в постели раздеться,
Знай, все покровы твои руки мои изорвут;
Если ж неистовый гнев меня увлечет еще дальше,
Ведь не обвисли еще, мешая играть тебе, груди, —
Пусть поглядит на них та, что постыдилась рожать.
Страстью насытим глаза, покуда судьба дозволяет:
Близится долгая ночь, твой не воротится день.
И ни единый рассвет больше не смог развязать!
Голуби в страсти своей тебе да послужат примером:
Самка и с нею самец — брака живой образец.
Тот, кто безумствам любви конца ожидает, безумен:
Легче обманет земля хлебопашца невиданной нивой,
Солнце погонит скорей на небо черных коней,
Реки скорее начнут к истокам катить свои воды
И в пересохших морях рыба начнет засыхать, —
Мною владеет живым, будет и мертвым владеть.
Если захочет она дарить мне такие же ночи,
Год я единый сочту равным всей жизни моей;
Ежели много их даст, то стану тогда я бессмертным:
Если бы так же и все проводить свою жизнь захотели
И беззаботно лежать, отяжелев от вина,
В мире не стало б мечей, кораблей не нашлось бы военных,
В море Актийском костям римским лежать не пришлось,
Не распускала б волос Рима седая глава.392
Будут, наверное, нас потомки хвалить по заслугам:
Кубки наших пиров не оскорбляли богов. Что же!
Покуда жива, наслаждайся жизнью беспечно:
Знай, как эти листки, что слетели с венков помертвевших
И, одиноко кружась, плавают в чаше вина,
Так вот и мы: хоть сейчас любовь так много сулит нам,
Может быть, завтрашний день будет последним для нас.
Вот из Иллирии к нам явился, Кинфия, претор,
Что за пожива тебе, что за терзания мне!
Как это он не погиб на скалах подводных Керавна?
Жертвы какие, Нептун, ты б от меня получил!
Вот и отворены всем двери всю ночь без меня.
Коли умна ты, спеши собирать изобильную жатву
И, не стесняясь, руно с глупой овцы состригай;
И наконец, когда он, поплатившись добром, обнищает,
Знатность для Кинфии — вздор, почет никакой ей не нужен:
Ценен в любовниках ей только один кошелек.
Ты же печали моей на помощь приди, о Венера:
Пусть в сладострастии он мышцы себе надорвет.
Только за деньги она губит, Юпитер, себя!
Вечно гоняет меня в океане разыскивать жемчуг,
Даже из Тира она требует ценных даров.
О, если б в Риме вовек не бывало богатых и даже
Мы бы тогда никаких продажных не знали любовниц
И не меняли б они дома до старости лет.
Нет, не за то, что семь дней ты, забыв обо мне, ночевала,
Гнусного мужа в своих белых сжимая руках, —
Тесную дружбу ведет в женщинах ветреный нрав.
Бедрами резво тряся, явился откуда-то варвар;
Миг — и счастливец в руках держит все царство мое!
Вспомни, к чему привели роковые дары Эрифилу,
О, неужель моих слез унять оскорбленье не сможет?
Иль от пороков твоих скорбь не исчезнет моя?
Сколько уж дней пронеслось, а я позабыл о театре,
О состязаньях, и мне Муза моя не мила.
Что недостойная страсть к доводам всяким глуха.
Вспомни вождя, что когда-то потряс Актийское море
Шумом пустым и обрек на смерть когорты свои.
Вспять обратить корабли бесславная страсть повелела
Вот в чем Цезаря честь и вот в чем Цезаря слава:
Меч обнажил он и сам в ножны вложил, победив.393
Только каких бы одежд, и каких бы тебе изумрудов,
И золотистых каких он бы топазов ни нес, —