Лирика и сатира

Отец мой трезвый был чудак
И пьянства не любитель;
А я усердно пью коньяк,
И мощный я властитель.

Питье волшебное! Моя

Душа узнала это;
Чуть только вдоволь выпил я, —
Китай мой — чудо света.

Дарит ему цветы весна,

Он весь благоухает;
Я сам почти что муж; жена
Ребенка зачинает.

Скорбям, недугам всем конец;

Богато все, счастливо;
Конфуциус[15], мой лейб-мудрец,
Стал ясен так, что диво.

Сухарь солдата на войне

Вдруг превращен в конфеты;
И нищие в моей стране
Все в бархат, в шелк одеты.

У мандаринов — у моей

Команды инвалидной —
Дух вновь, как в пору юных дней,
Поли свежести завидной.

Великий храм готов, — и в нем

Последние евреи
Крестятся, чтоб давал потом
Я орден им на шеи.

Дух мятежей исчез, как дым,

Кричат манчжуры дружно:
«Мы конституций не хотим,
Нам только палок нужно!»

Чтоб страсть во мне убить к питью,

Врачи дают лекарства;
Я их не слушаю и пью
Для блага государства.

За чаркой чарка! Веселит,

Питательно, как манна!
Народ мой счастлив и кричит
Восторженно: «Осанна!»

УСПОКОЕНИЕ

Мы спим как Брут[16]

, — мы любим всхрапнуть.Но Брут очнулся — и Цезарю в грудь
Вонзил кинжал, от сна воспрянув.
Рим пожирал своих тиранов.

Не римляне мы, мы курим табак.

Иной народ — иной и флаг!
И всяк своим могуч и славен.
Кто Швабии по клецкам равен?

Мы немцы, мы чтим тишину и закон.

Здоров и глубок наш растительный сон.
Проснемся — и жажда уж просит стакана.
Мы жаждем, но только не крови тирана.

Как липа и дуб, мы верны и горды,

Мы тем и горды, что дубово тверды.
В стране дубов и лип едва ли
Потомков Брута вы встречали.

А если б — о чудо! — родился наш Брут,

Так Цезаря для него не найдут.
И где нам Цезаря взять? Откуда?
Вот репа у нас — превосходное блюдо!

В Германии тридцать шесть владык

(Не правда ль, счет не столь велик!)
Звездой нагрудной каждый украшен,
Им воздух мартовских Ид[17] не страшен.

Зовем их отцами, отчизной своей

Зовем страну, что с давних дней
Князьям отдана в родовое владенье.
Сосиски с капустой для нас — объеденье!

Когда наш отец на прогулку идет,

Мы шляпы снимаем — владыке почет!
Немца покорности учат с пеленок,
Это тебе не римский подонок!

ПРОСВЕТЛЕНИЕ

Михель[18]

милый! НеужелиС глаз повязка не снята?
Ведь похлебку в самом деле
Отнимают ото рта.

Вместо пищи славословят

Счастье райского венца
Там, где ангелы готовят
Нам блаженство без мясца.

Михель, вера ль ослабеет,

Иль окрепнет аппетит,
Будь героем, и скорее
Кубок жизни зазвенит.

Михель, пищей без стесненья

Свой желудок начини,
А в гробу пищевареньем
Ты свои заполнишь дни.

ВОТ ПОГОДИТЕ!