Лис

– Верю. Но одной веры мало. Ты там огненными шарами бросался. Понимаешь, как всё это выглядит в свете последних событий, особенно после истории со мной?

– Да уж.

– Вот именно: да уж. Лучше забудь об этом. Не приведи создатель, такие мысли посетят моего горячо любимого брата. При таком раскладе я не дал бы за твою жизнь ржавого гвоздя. Сам как считаешь?

– Да хватит уже. Я и сам всё это понимаю. Думаешь, я способен выбросить всё из головы и не думать о ней? Но, – я не дал ему сказать ни слова. – Как ты сам выразился, я далеко не дурак. Мне с самого начала было ясно, что ничего из этого не выйдет. Я всеми силами стараюсь избегать общения с ней. Но в такие моменты… еще эта чёртова музыка.

– Ну-ну парень, не стоит сразу отвергать чувства. Да ты и не сможешь. Я ведь не сказал, что твоё положение безнадежно. Просто сейчас не время. Возможно, если бы ты остался, обзавёлся жильём, нашёл себе занятие по душе… Ведь мой брат тоже не дурак. Он не посадит на трон абы кого. Просто повремени с этим. Как любил говорить наш отец: будет день – будет пища.

– Ясно. Воспользуюсь твоим советом.

– Уж постарайся. То, как она смотрит на тебя, ловит каждое твоё слово…

– Она не слышала таких историй, только и всего.

– Ага, только и всего. И на стене вы не встречались?

Я только и смог, что открыть рот, но слов не нашел. Владлена такая реакция позабавила. Он смеялся так громко, что на нас стали обращать внимание.

– Все мужики одинаковые. Как дело доходит до женщин, дурак дураком. Ладно, – он хлопнул меня по плечу. – Походи вокруг, познакомься с людьми. Одним словом – развлекайся. Это, как никак, твой праздник. А я, пожалуй, воспользуюсь советом нашего короля.

И скрылся в толпе, хитро подмигнув мне напоследок. Я же так и застыл в полной растерянности. Что теперь прикажете думать? Все эти статусы во «ВКонтакте» о семейном положении, типа «всё сложно». Вот, мать вашу, когда действительно всё сложно. Всегда хотел спросить у таких людей: Что сложного? Тебя либо примут, либо отвергнут, ЧТО ТУТ СЛОЖНОГО? Подобрал сопли и вперёд, на амбразуру. Если, конечно, тебе за это голову не отсекут, как в моём случае.

– Какая встреча, – произнес кто-то за моей спиной. – Вижу, вы не танцуете?

Я знал, что он меня найдёт, поэтому не очень удивился увидев отца Дитриха.

– Святой отец? Вы что здесь делаете?

– Святой? Что за глупости ты говоришь? Просто отец Дитрих. Я хотел лично познакомиться с тобой и… поболтать, так скажем.

Ага, как же. Дитрих-душегуб? С ним надо держать ухо востро. Однако, его слова о непричастности к святым, заставили кое о чём задуматься. Что здесь за вера? Они верят в Иисуса Христа, или ещё в кого-то? А у кого лучше об этом спросить, как не у этой змеи?

– Вы не поверите, но я тоже хотел бы с вами побеседовать.

– Вот как, – не на шутку удивился Дитрих. – И о чём же пойдет речь?

– Здесь слишком шумно, вы не находите? Может, отойдём в сторонку?

– Вы правы. Я видел свободную ложу на втором этаже. Для беседы лучше места не найти. Только захватим вина, а то в горле пересохло.

Мы направились к ближайшему столу, протискиваясь между танцующих пар. Я только сейчас заметил, что музыка изменилась. Это не был «другой трек» – выражаясь современным языком. Просто история, рассказываемая талантливыми музыкантами, достигла своего пика. Добавились новые инструменты, увеличился темп и громкость. Все вокруг оживились, и танец приобрел новый характер.

Некстати вспомнились слова Владлена. Я понимал, что должна чувствовать Юлианна. В её глазах я герой, а на деле… Разве я спасал их? Вот уж не думаю. Скорее, я просто пытался не быть собой. Не повстречай я Калхена, Ричарда, не заключи ту сделку, стал бы я помогать им? Ведь это лишь желание исправить содеянное. Мне никогда не было дела до других людей. Я свято верил, что у каждого достаточно сил, чтобы помочь самому себе. Все остальные просто нытики. Но так ли это на самом деле?

Я слышал много историй о людях, чьи достижения казались невозможными, пока не происходило нечто, ломающее их изнутри. Не многие могли оправиться. Теперь, прокручивая всё это в голове, раз за разом я задавал себе один и тот же вопрос. Кем же я был всю свою жизнь? На что потратил большую её часть? На осуждение других?

– Пожалуй, это сгодится, – голос Дитриха вернул меня в зал. – Король не поскупился. Лучшего вина здесь не найти. Хороший был год.

Подумать только, он ещё и в вине разбирается?

Взяв бронзовый кубок и два бокала, Дитрих кивнул в сторону одной из лестниц, ведущих на второй этаж.

– Нам туда. Вы не возьмёте это? Боюсь, сейчас начнётся настоящее безумие. Я постараюсь расчистить нам дорогу. Мы ведь не хотим пролить такой дорогой напиток?

Я согласно кивнул и, взяв кубок, последовал за ним. Дитрих оказался прав. Мы не прошли и половины пути, когда музыка дошла до финала и весь зал словно взбесился. Я не мог их осуждать. История музыкантов не оставляла им выбора.

Отец Дитрих ловко распихивал людей, не особо церемонясь при этом. Я следовал за ним как за ледоколом. На нас смотрели осуждающе, порой даже зло, но всякий раз отступали, едва поняв, кто перед ними.