Лиса в курятнике (СИ)

...в прошлом году в портах налетчики отметились, залетные, местных порядков не ведающие, а потому полагающие себя самыми умными, самыми ловкими. Они-то, конечно, крепко нервы попортили полиции городской, зато и дыр в охране изрядно выявили.

Может, и вправду, в город попроситься? Чин выбрать какой, чтоб не дюже на плечи давил. Околоток поприличней...

- Правда, - добавил Лешек, - сдается, что про этот момент забыли. Или...

- Всяк полагает себя действительно достойным?

- Именно.

Он протянул руку.

- Идем.

- Куда?

- Взглянем на твоего... святого с кровавыми руками. Авось, чего и вспомнит... - и глаза старого приятеля блеснули зеленым малахитом.

Глава 29

Глава 29

Ночь прошла спокойно, а за завтраком Лизавета внезапно обнаружила, что место ее изменилось. Столов и вовсе стало меньше, ибо едва ль не треть красавиц выбыла, однако... вот не ждала она этакой милости сомнительного свойства.

Справа от Лизаветы устроилась княжна Одовецкая в неизменном сером платье прямого кроя. И надо сказать, что тощей, несколько угловатой фигуре ее это платье шло несказанно. Напротив сидела княжна Таровицкая в янтарного колера наряде, разбавленном лишь ниткой жемчуга.

...а говорили, что с украшениями нельзя...

Рядом, слава Богу, сидела Авдотья, которая после вчерашнего визита отговорилась мигренью и внезапною слабостью, но дело не в слабости... отнюдь не в слабости. Стрежницкий тоже не соизволил принять, мол, не выглядит должным образом и вообще...

...не понятно.

- Говорят, - княжна Таровицкая задержала взгляд на Лизавете, и удивительно, что не было в нем ни удивления, ни раздражения, один лишь интерес. - Сегодня состоится второе состязание...

- Опасаешься не справиться?

- Отнюдь, - Одовецкую не удостоили взгляда. - Ищу тему для беседы. Не о погоде же говорить.

- А что, хорошая погода, - Авдотья была непривычно молчалива, и хотя новое платье из полосатой, будто матрасной ткани, весьма ей шло, держалась она на редкость скованно. Может, смутило новое место за столом, может... что-то другое. - Самое оно на тетерева идти... доводилось?

- Я больше крупную дичь люблю, - Таровицкая держала махонький кусочек хлеба двумя пальчиками. - Волки, скажем... в наших краях волчья охота - даже не развлечение.

- А что?

- Необходимость. Не отстреляешь летом, зимою собьются в стаи. А те выходят к людям. Сперва-то еще наособицу держатся, но к середине зимы страх теряют. Было дело... волк появился. Огромный. С теленка...

- Быть того не может, - Одовецкая отложила вилку и нож. И ела она мало, то ли подражая новой моде, то ли по привычке.

- Я сперва тоже так решила. Он пастушка загрыз. И с коровами игрался. После крестьянок пару, которые одежду стирали. Тогда-то батюшка и велел облаву учинять. И что вы думаете? С сотню шкур сняли, но не тех. Старосты клялись, что волк огромный, глаза красным светятся...

- Может, вырвень?

- Наши говорили, что магического следа не чувствуется. У нас и собаки особые. Места, хоть и далекие, а все равно неспокойно, вот и держим. Волк это был. Он после облавы в дом забрался, крышу раскидал и всю семью вырезал. Есть не стал, забавы ради.

Лизавета слушала.

Все ж, если иных сенсаций не найдется, то и эта сойдет. Чудовище-людожор. Интересно, сколько таких историй по провинциям найдется? Надо будет подсказать Соломону Вихстаховичу, пущай объявит конкурс на самую удивительную историю, а там пусть в письмах и разбирается, куда репортеров слать.

- Так убили его? - не выдержала Авдотья, сунув в рот тонюсенький ломтик ветчины.

Таровицкая вздохнула.

- Год его пытались, приглашали из Арсинора специалиста, только волк его задрал. Потом уже папеньке подсказали, где хорошего говоруна найти. Тот и выманил. Он и вправду огромным был, тот волк. И не совсем, чтобы волк. Грудь широкая... - она развела руки, показывая ширину волчьей груди. - Шея короткая. И голова... гиену в зверинце видела, очень похожа...

- Грива черная? - уточнила Одовецкая. - Короткая. А на боках полосы, но не выраженные. И хвост конский.

- Точно.

- Ульгарская рысь. Точнее, она не рысь, реликт. В монастыре о таких читала, некогда их много водилось, но потом люди перебили. Выходит, не всех.

- Не всех, - Таровицкая задумалась, прикусивши черенок вилки. - Тогда... она же откуда-то взялась?

И Лизавета тоже мысленно присоединилась к вопросу. Если взялась одна рысь, то может взяться и другая, а зверюга, если представить, что описали, выходит преопаснейшая.

Тут, прерывая размышления, загудел колокол. А в трапезной появилась уже знакомая Анна Павловна, на сей раз в темно-синем строгого кроя наряде.

- Доброго утра, барышни, - говорила Анна Павловна негромко, однако то ли акустика залы была такова, то ли сама статс-дама использовала магию, но Лисавета готова была поклясться: даже на дальних столах слышали каждое ее слово. - Я бесконечно рада видеть...

- Началось, - буркнула Авдотья, отодвигая тарелку.

- ...Ее императорское величество надеется, что все, собравшиеся здесь...

Одовецкая постукивала вилкой по салфетке, а вот ее заклятая соперница оную салфетку мяла, и обе думали, но каждая - о своем.