Лисенок Вук

Лисы молча следили за переменой погоды. Вук все больше приободрялся, а Карак приуныла. Ей трудно было решиться на опасную вылазку, и она охотно уклонилась бы от нее, если бы погода немного улучшилась.

Но гроза неистово бушевала в ночи, и старая лисица со вздохом проговорила:

- Пойдем, но запомни навсегда, на большее я была бы не способна даже ради себя самой.

Вук подполз поближе к Карак и сказал веско, как лис, который один выходит на охоту и сам распоряжается в своей норе:

- Моя добыча будет твоей добычей, не только теперь, но и когда ты одряхлеешь и от старости сточатся твои зубы.

- Если мы выживем, - бросила на бегу Карак, ведь они уже бежали освобождать Инь.

За тучами то и дело вспыхивали зарницы, и когда лисы добрались до дома на опушке, дождь уже лил как из ведра.

Возле забора они припали к земле, потому что еще горели глаза окон. Собаки молчали, и ветер смешал их запахи, так что нельзя было понять, где они.

Лисы не спускали глаз с дома и мгновенно оцепенели, когда открылась дверь и яркий свет залил двор.

В дверях стоял Гладкокожий с фонарем в руке.

- Финанц! Борзаш! - крикнул он и свистнул.

Лисы с дрожью ждали, что будет.

На свист сбежались собаки и, виляя хвостом, запрыгали вокруг человека, гладившего их по голове.

- Омерзительно! - прошептала Карак. - Они лижут ему ноги.

- Идите в дом, такая ужасная погода, - сказал человек, и собаки отряхнулись, чтобы не напачкать в комнате; это были хорошо воспитанные собаки.

Тут в кольце света появилась еще одна собака. Большая белая овчарка. И она сначала виляла хвостом, но грустно понурила голову, когда человек набросился на нее:

- А кто будет дом караулить? Проваливай! - И он погрозил ей.

Старая овчарка поплелась прочь, жалея, что угодливостью не достигла того, что другие. Она была всего лишь простой деревенской овчаркой, сторожила дом, как ее отец, и пожертвовала бы жизнью ради хозяина, но рук лизать не умела.

Так и осталась она на дворе в грозу.

Лисы прекрасно видели, как она шла к своей конуре, и слышали, что человек захлопнул дверь.

Вскоре тьма затянула окна, и потом лишь ветер с ревом гулял возле дома.

- Пойду осмотрюсь, - встав с места, сказал Вук, - я знаю здесь лазейку.

Карак не пришло в голову возражать против того, чтобы на сей раз всем распоряжался ее племянник, - ведь этот дом представлялся ей полной ужасов тайной.

Вук скрылся во мраке. Он осмотрел щели в заборе. Ниоткуда не грозила опасность, и когда он прошмыгнул через прежний лаз, в углу двора, как блуждающие огоньки, засверкали глаза Инь.

- Я здесь вместе с Карак, она нам поможет, - сказал он, когда Инь просунула на минутку нос между прутьями; она не могла выговорить ни слова, лишь металась судорожно за решеткой. - Сейчас мы придем, - прибавил он и стрелой помчался к Карак.

Старая лисица пошла за ним, время от времени останавливаясь, затем села в нескольких шагах от клетки, распространявшей запах холодного железа.

- И Карак здесь, - прошептал Вук, - самая умная и добрая из лис.

Инь прижалась носом к решетке, и Карак подошла наконец к клетке, ведь она не хотела показаться трусихой, хотя и боялась прикасаться к холодному железу.

- Да, ты очень похожа на мать, - сказала она. - Я тоже тебе с родни. А сейчас, пока тишину сечет дождь, нам надо торопиться. - И она принялась быстро копать лапами землю перед клеткой. - А ты, Инь, делай то же, что я. - Голос у нее уже стал спокойным: опасность не чувствовалась в воздухе.

Она видела, что собаки вошли в дом и старая овчарка забралась в конуру, а завывание ветра и плеск дождя заглушали прочий шум.

Верхний слой земли был твердым, но как только сняли его, работа пошла веселей. Инь в клетке, идя навстречу Карак, трудилась изо всех сил.

- Тихо, - время от времени напоминала старая лисица. - Видно сразу, где ты росла.

Потом Вук рыл вместо Карак, а она стояла на страже. Подкоп становился все глубже. Дождь уже стих, и только ветер продолжал стегать деревья, когда Вук высунулся из воронки и, дрожа от усталости, объявил:

- Инь заперта и снизу.

Карак прыгнула в яму, которая стала уже настолько глубокой, что скрыла ее целиком. Вук оказался прав. Железная решетка стерегла Инь не только над землей, но и под землей.

Старая лисица в отчаянии рыла дальше. Может быть, где-нибудь кончится эта проклятая решетка! Вся обсыпанная землей, тяжело дыша, выбралась она из ямы.

- Иди, - позвала она Вука. - Теперь все в порядке.

Убедившись, что впереди нет преграды, лисенок горячо взялся за дело. Инь еще не проделала и половины хода, когда Вук почувствовал, что она близко.

Он бросил копать. Отдохнул немного. Инь медленно приближалась к нему.

К этому времени уже разорвалась пелена туч, и бледный свет залил двор.

Карак стала опять торопить их. Заглянув в воронку, она сказала:

- Что же будет, Вук? Пошли! Тьма рассеивается.

На голову лисенка посыпалась земля. В ходе уже образовался просвет, Инь осталось совсем немного работы.