Лисий дом

– Должно быть, вы были знакомы в прошлой жизни[35] и очень близки, иначе как объяснить? Вы снова встретились.

На ленте Первого Снега было написано то же самое, что у меня.

* * *

Во дворце жизнь течет неспешно, и прошлое легко забывается. Праздник фонарей проходит весело.

Я лично представлена королю. Позже меня проводят к нему в покои, разумеется, в компании Первого Снега, дабы не вызвать лишних толков и пересудов среди придворных. Пусть думают, что приглашена наложница, а я ее сопровождаю, хотя все наоборот.

Король милостив. Он расспрашивает о подробностях похищения и побега, после чего отпускает нас. Наутро приходит весть, что казнили пойманных заговорщиков и управляющего королевским поместьем. Отрубленные головы на пиках висят теперь на городской площади.

Меня это не радует. Я не злорадствую и не ищу мести. Отчего же мне страшно?

Пусть великое Небо услышит мои молитвы. Я хочу покоя и мира.

* * *

Драгоценная Шпилька вернулась во дворец, и мы пошили для наложницы и ее матери лучшие наряды на лето. Узорчатые легкие ткани из хлопка, тяжелая плотная парча, тонкий легкий шелк всех цветов и оттенков с узором и вышивкой – все пошло в дело.

– Что теперь? – спросила меня хозяйка мастерской. – Кому я передам ремесло?

Я вдруг поняла, что она уже не молода. Краски на лице не в силах скрыть возраст. Как же до обидного мало живут люди! Жаль… Неужели то же самое ощущают дети, когда вырастают, а их родители стареют? Мне не хочется ее разочаровывать, но увы.

– Госпожа! – низко поклонилась я. – Никто не властен над судьбою. Может статься, я еще вернусь к вам.

– Разве я не вижу, что ты остаешься при дворе? Тебя никто не отпустит. Твое счастье, – досадовала она. – Или несчастье. Я же вижу, тебя что-то гложет.

– Да, госпожа, – созналась я. – У меня много опасений. Давайте надеяться на лучшее.

Напоследок я подарила хозяйке шелковый мешочек для ароматов, который вышивала украдкой, когда выдавалось время. По зеленому шелку были разбросаны крошечные дома. Если приглядеться, то можно понять, что это наша мастерская в окружении соседей. Я заранее раздобыла карту квартала у евнуха и срисовала, чтобы перенести на шелк. По восьми сторонам я вышила небесных и земных защитников и символы первоэлементов.

То было благопожелание успеха во всех начинаниях.

– Какая красота! – по достоинству оценила хозяйка. – Как всегда, тонкая работа. Если надумаешь вернуться, я тебя жду.

Вот и конец нашим трудам. Семечко Лотоса напоследок потребовала дорожный костюм, который использовала для тренировок, шокируя придворных дам неженскими замашками. Ей все равно.

Дочь ее была абсолютно равнодушна к боевым искусствам. Я же, как в бытность свою ребенком, с интересом наблюдала и прислуживала старшей, подносила полотенца и помогала переодеваться. Семечко Лотоса, не изменяя себе, каждое утро выходила во внутренний дворик и разминалась.

– Тебе интересно? – как-то спросила она.

– Да, госпожа.

– Нравится смотреть?

– Да, очень… и… ну… – замялась я и опустила голову, скрывая лицо.

– Говори, – она остановилась и сложила веер, легко и непринужденно вскидывая ногу выше головы и замирая в таком положении.

– Я училась танцам, госпожа, – нехотя призналась я. – То, что вы делаете, похоже на танец.

Воительница подошла ближе и велела:

– Ну-ка, покажи руки. Вытяни, вот так. Согни. Отведи назад. А теперь подними ногу. Другую! Да не так, глупая. Юбки подбери, чтобы я видела. Развернись…

Она промелькнула мимо, как молния. Я машинально развернулась, как в танце, чтобы не задеть женщину, и зеркально повторила ее движение. Мы замерли напротив друг друга, переводя дыхание. Семечко Лотоса вдруг рассмеялась, светло и радостно, помолодев на десяток лет.

– Само Небо послало мне тебя! Столько лет… Столько лет, – повторила она с непонятной тоской и вдруг предложила: – Не хочешь попробовать?

Глава 33

Так я стала ученицей Семечка Лотоса. Может показаться странным, что в благородном семействе преподавали боевые искусства, но предок женщины был большим прозорливцем и выходцем из воинского сословия.

– Сегодня ты на вершине, – говорила она. – А завтра должен спасаться и защищать свою жизнь. Слабый не выживет. Глупый погибнет. Надо развивать не только ум, но и тело.

Все это Семечко Лотоса излагала, без устали нанося мне удары бамбуковой хворостиной и при этом не сбиваясь с дыхания.

Я пыталась уклониться, но кончик палочки то тут, то там касался кожи. От тычков оставались мелкие болезненные синяки. Если бы не драконья тварь, которая меня каждый день исцеляла, я бы давно бросила это неблагодарное дело. Ибо всякому терпенью есть предел.

– Ах! – замерла я от удивления, впервые сумев уклониться и получив в награду сразу два удара по плечам.

– Неплохо, но ты не должна останавливаться, – похвалила меня Семечко Лотоса, которая кружила около меня, примериваясь для новой атаки. – Бери охотно то, что дают, и возвращай обратно. Но если не нравится – просто не бери.

«Кажется, понимаю».