Листая Свет и Тени

– Так вы можете меня называть.

– Хорошо. Пусть будет так. Но… Я чувствую себя, как минимум, странно. Вы чуть ли не мысли мои читаете, а я даже не знаю кто вы. И почему раздаете взятки, чтобы пройтись по студенческому общежитию в моей компании? Мы учились в одном институте? Но даже в этом случае понятно, что вы учились лет на – дцать позже.

– Ловко льстите. Всего на десять. И в другом институте.

– Тогда, я тем более ничего не понимаю. Кстати, я вам не льстил.

– А вам кажется, что все должно быть объяснимо?

– Предпочтительно.

– Зачем?

– Хотя бы из соображений безопасности.

– Я пугаю вас?

– Есть немного. То есть, я, конечно, конкретно вас не опасаюсь. Не похоже, чтобы вас привлекало содержимое моего кошелька. Тем более, добыча была бы не так уж велика. Я не представляю интереса для промышленного и любого другого шпионажа. Вы вряд ли намерены похитить меня с целью продажи на органы. И у меня нет очень богатых родственников, которые могли бы оставить мне наследство. Таким образом, исчерпаны классические детективные сюжеты. А туман не рассеивается. Ну, правда, простите мне, но я действительно не помню, как и где мы могли пересечься.

Женщина откровенно хихикнула:

– Есть еще сюжеты фантастические. Вам не нравится фантастика?

– Нравится. С элементами научности. Но только не в применении к собственной жизни.

– Почему? – она состроила нарочито огорчительную гриммаску и он невольно усмехнулся:

– Да… некомфортно как-то.

– Вы поверите, если я скажу вам, что в другой реальности мы должны быть вместе, а в этой я очень долго вас ждала?

– Простите… – он почти покраснел и порадовался тому, что за странным разговором они опустошили уже чашки и есть повод прерваться – Еще чаю?

– Спасибо, нет.

– Тогда… Пойдем?

Она кивнула.

Он встал. Отодвинув стул, помог подняться ей. Подавая пальто, вновь коснулся на мгновение округлых плеч.

На улице уже он сказал, что вызовет такси и спросил, может ли ее подвезти. Она с улыбкой покачала головой и ответила, что ее автомобиль припаркован в 200 метрах. Когда они шли к машине, навстречу пронесся какой-то субъект и женщина отшатнулась к мужчине, а он невольно прижал ее к себе.

Возле авто она в свою очередь спросила, не может ли подвезти его. И он, неожиданно для себя, согласился, назвав адрес гостиницы. На стоянке перед фешенебельным зданием из стекла и бетона он вышел. Она тоже заглушила двигатель. Он открыл перед ней дверцу и подал руку.

Почему то, самые простые жесты обретали какой-то особый смысл. Она оперлась о теплую ладонь и тоже вышла из автомобиля. Он удерживал ее пальцы.

– Спасибо за чудесный вечер.

– Не за что.

Вот сейчас он должен отпустить руку и Незнакомка исчезнет из его жизни вместе с раздражающими тайнами.

– Вы… вы оскорбитесь, если я приглашу вас подняться в номер?

– Да – она ответила очень серьезно, и он невольно отпрянул, не готовый к такому.

Ведь сладко жмурящееся самолюбие подсказывало совсем другой ответ.

Однако, после короткой паузы она продолжила:

– Оскорблюсь. Если называть меня при этом будете на «вы»…

Марина Андреева г. Тула

Даже с благими намерениями начатая перестройка не всегда завершается созиданием. Но строить надо.

© Андреева М., 2015

Гостиница

Слово «гостиница» у меня ассоциируется с именем моей прабабушки по материнской линии Анны Кирилловны 1888 года рождения. В юности с ней произошел забавный случай. Была она в услужении у барыни, и та попросила: «Аннушка, свари мне яички в мешочек». Аннушка побежала домой, нашила холщевых мешочков, наварила яичек, каждое яичко в мешочек положила и принесла барыне. Сие ее искусство барыне очень понравилось, она сильно растрогалась и похвалила свою юную кухарку. Но именно эта семейная история моей прабабушки с гостиницей никак не связана.

У Анны Кирилловны были две сестры: старшая Татьяна и младшая Ксения, на которую к моему детскому несчастью я была похожа, и мой дядюшка, который тоже был похож на нее же, очень обидно дразнил меня, называя курносой Ксюхой. Я злилась, обзывая его в ответ, но легче не становилось, обида вскипала подобно убегающей молочной пене. Но это тоже – не о гостинице…

Еще у Анны Кирилловны был племянник; рыжий не то Вася, не то еще как его звали, сейчас не помню. От кого из сестер ее или братьев он был, тоже не знаю. Но детская память сохранила его образ. Он был болен, какое-то расстройство головы, таких раньше называли «блаженными». Бабушка его жалела, всегда принимала дома, кормила. Он был маленького роста, щуплый, подвижный, как ребенок. Косматые волосы облезлого цвета торчали во все стороны, неопрятная одежда была, как мне запомнилось, серая и сильно выцветшая. Я его очень боялась…Как далеко расходятся круги ассоциаций…