Листы каменной книги

– Ну вот, все выложил! – удовлетворенно проговорила Надежда Николаевна, которая вместе с Савелием следила за сценой в подвале через незаметное отверстие из соседней комнаты. – Что и требовалось доказать! Все же искусство – великая сила! А вы, Савелий, прекрасный режиссер! Эту постановку можно на «Золотую маску» выдвигать!

– Ну, – проговорил режиссер, усмехнувшись, – в этой сцене я, конечно, использовал некоторые свои старые наработки. Что-то из «Макбета», что-то – из «Короля Лира», из финальной сцены… реквизит взяли из пьесы Макдонаха «Палачи». Для полноценной постановки времени было маловато…

– Но вы блестяще справились!

– Осталась еще одна, финальная сцена, и я хочу сам в ней сыграть! – Савелий накинул на плечи странный плащ в черных перьях, на голову – черную бархатную шапочку с приделанным к ней клювом и вошел в подвал.

Связанный бандит удивленно уставился на него.

Встав в театральную позу, Савелий раскинул полы плаща, как крылья, и хорошо поставленным голосом продекламировал:

– Какой я мельник, говорят тебе? Я ворон, а не мельник! То здесь, то там летаю, то клюю корову мертвую, то на могилке сижу да каркаю.

– Это еще что за хрень? – прохрипел бандит.

Савелий сложил «крылья», подошел к бандиту и, оглядев его, сочувственно проговорил:

– Жалко тебя. Молодой ты еще…

– Чего это ты меня жалеть вздумал? Лучше развяжи!

– Развяжу, развяжу, не бойся! Зачем ты мне тут связанный? Только сперва хочу спросить: у тебя есть тетка в деревне или еще какая-то родня?

Мокруша в это время что-то ласково говорил пираньям, оттого привязанный несколько осмелел:

– А чего это ты моей родней интересуешься? Какое тебе дело до моей тетки?

– А вот чего. Мы, конечно, немного подождем, а потом шепнем Константину, что это ты языком болтал и все выложил насчет той женщины и похорон вторым ярусом. И не только Константину, а еще и Пузырю… Пузырь – он мужчина серьезный, основательный. Это ведь он велел тело закопать, так?

– Он, – понурился пленник.

– Ну вот, так я и знал. Как думаешь, дорогой мой человек, долго ты после этого проживешь? Мне кажется, часа два, не больше. И похоронят тебя так же – вторым ярусом.

Бандит заметно побледнел.

– Вижу, понял ты всю серьезность своего положения. Так что еще раз спрашиваю: есть у тебя родня в деревне? Причем желательно как можно дальше от крупных городов. В деревню, к тетке, в глушь, в Саратов! – неожиданно закричал Савелий высоким старческим голосом и затопал ногами.

Какой там мельник – вылитый Фамусов из «Горя от ума»!

Надежда тихо восхищалась, наблюдая в отверствие.

– Почему – в Саратов? – удивился пленник. – У меня тетка в Самаре.

– Туда тоже можно! – отмахнулся Савелий. – Тебе сейчас для здоровья лучше всего туда отправиться. Мне тебя по-человечески жалко, поэтому даю тебе не два, а три часа. – Он разрезал веревки и проговорил: – Время пошло!

Бандит вскочил со скамьи и бросился к выходу.

Савелий снова широко раскинул черные «крылья» и запел визгливым голосом:

– Ой, Самара-городок, беспокойная я…

Домой Надежда прибыла раньше мужа, так что успела смыть грим и спрятать на лоджии жуткий прикид. Сан Саныч пришел, выражаясь словами классика, «не то чтоб очень пьян – а весел бесконечно». Долго рассказывал жене про ресторан и про Павла, ударился в воспоминания юности, пока Надежда тихо клевала носом. Наконец даже кот утомился и ушел спать на кухню, после чего Сан Саныч посмотрел на часы и пошел в ванную.

– Надя, а отчего это у нас в раковине какие-то подозрительные разводы – черные, синие, желтые? – спросил он, вернувшись.

Однако Надежда Николаевна не ответила – она крепко спала.

Поздним утром позвонила София и долго просила прощения за то, что даже не поблагодарила толком Надежду за все хорошее, что она для них с Цезарем сделала. Просто вчера очень устала и вообще плохо соображала. А сегодня в голове прояснилось, да еще гипс с ноги сняли и надели легкую лангетку, так что ходить теперь стало гораздо удобнее.

– Я все думала-думала про эту историю и полезла в дядины бумаги. То есть это Цезарь полез, когда я кабинет открыла. Вы же его знаете, такой разбойник! Ну, все, конечно, не разобрала, но нашла одну папку с фотографиями… В общем, Надежда Николаевна, вы в этом больше понимаете, вы бы посмотрели… Там все статуи есть и еще дома разные…

Как уже говорилось, Надежда Николаевна Лебедева всегда старалась доводить начатое дело до конца, такое уж было у нее свойство характера. Однако на этот раз чувствовала она некоторую незавершенность.

Казалось бы, все ясно: подшутил покойный скульптор Бианки, обманул алчных людей, в буквальном смысле подложив в тайник фигу. Ну так и бог с ними, с сокровищами, которых, может, и не было вовсе. Но какой-то червячок точил душу Надежды, она нутром чувствовала, что у этой истории должно быть продолжение.

– Ладно, заеду ненадолго, пока время есть, – согласилась она и собралась быстро, как солдат по тревоге.

Цезарь встретил ее у дверей радостным визгом. Он был выкупан, вычесан, в новом ошейнике.