Лисы округа Хансон

– Ты и так обещала нам по целому Паку каждому, – напоминает Хэги.

– Да, если поможете мне найти улики, а не будете препираться, пока мумия шамана Лю не истлеет.

Хэги кривит губы – те ползут по лицу невероятной ломаной линией – и тогда опускается на пол.

– Мы хозяину пожалуемся, что ты нас работать заставляешь, – выдаёт Сэги, на всякий случай отодвигаясь от Харин на безопасное расстояние. Она стискивает в руке телефон шамана Лю и гадает, можно ли треснуть им по голове ящерицы, чтобы заткнуть, и не испортит ли она этим возможную улику.

Если бы Харин была простым человеком, Сэги уже подгрызал бы её плоть и надувался, как воздушный шар, а потом упёрся бы в потолок макушкой и раздавил собой Харин. И сожрал бы, конечно же. Редкий квемуль откажется от трапезы человеческим мясом, разве что собаки трогать людей не станут – они вообще добрые даже после насильственной смерти, эти четвероногие.

– Иди к стенам присмотрись, – не думая, бросает Харин Сэги. – Вдруг чего отыщешь. Пыль или, не знаю, старый эпидермис…

Теперь все при деле. Пока Хэги протирает собой пол под диваном, а Сэги лижет обои в полоску, Харин роется в телефоне шамана. В смартфоне фэйс-айди, но камера не распознает сморщенное лицо старика, и сканер отпечатка пальцев тут не поможет – у шамана руки сцеплены в замок намертво. «Намертво, ха-ха».

– Да как же тебя разблокировать-то… – пыжится Харин, обходя фигуру старика по десятому кругу и пялясь в потухший экран смартфона. Смотрите-ка, у старикашки совсем новенькая модель айфона, ну надо же. – Точно придётся детектива вызывать…

Харин не нравится, что уже третий раз за день (четвёртый, если считать вспышку беспокойства ранним утром) на ум приходит этот болван. Думая о нём, кумихо сперва начинает волноваться, как бы тот чего не натворил, пока её нет рядом, а потом – снова волноваться, но уже по другой причине.

Она рычит, стискивая зубы, замахивается рукой с зажатым в ней смартфоном, намереваясь швырнуть его об пол, но замирает, глядя на стену, вылизанную Сэги. Ящерица уже переместилась к другой стене и разглядывает её, склонив голову под таким углом, что человеку и не снился. Удивительно, как у этого паразита позвоночник гнётся.

На стене, облюбованной Сэги, сквозь мокрые дорожки, оставленные его языком, проглядывают китайские иероглифы. Харин щурится. Что за загадки в доме шамана?..

Она подходит к стене вплотную, стараясь дышать ртом – смрадное дыхание Сэги оставило тут свой след, – и рассматривает проявляющиеся знаки внимательнее. «Вода», «черепаха», «лунный свет», «лотос» и «пёс», кажется, – вот то, что Харин может прочитать. Остальное либо под краской, либо иероглифы ей незнакомы. Она плохо помнит ханча[57]: грамотность, привитая ей как дочери уважаемого человека, притупилась после того, как бо́льшую часть своих воспоминаний Харин отдала взамен на новую сущность. Зачем лисице быть грамотной аристократкой, если её окружением стали злобные мстительные призраки и существа, имеющие к человечеству весьма неоднозначное отношение, верно?

– Эй, Сэги, – зовёт Харин паразита. Тот вскидывает голову от плазмы, которую успел облизать по краям. Нет, правда, зачем Союль их при себе держит, они же совсем тупые! – Принеси сюда ведро воды, надо посмотреть, что тут за письмена под краской.

– Я нашёл тут! – орёт из-под дивана Хэги.

– Что нашёл? – отвлекается Харин.

– Это кровью написали, – отвечает сперва Сэги. О, великий Тангун, помоги одной лисице не сойти с ума. Она смотрит на Сэги с нарастающим напряжением.

– Уверен? Я ничего не чувствую.

– Тут ногти, – отзывается Хэги.

– Не обязательно их дост… Впрочем, давай сюда, не ешь.

Сэги подскакивает к Харин, пока Хэги поднимается на ноги с несколькими белыми ногтями в руках. Харин полагала, там отрезанные ногти, которые шаман Лю обгрыз и под диван кинул, но на ладони Хэги две ногтевые пластины с запёкшейся кровью на внутренней стороне.

Харин испуганно косится через плечо: не с шамана эти ногти сняли, интересно?..

Она достаёт из сумочки бумажный пакет из-под яблок.

– Брось сюда. Бросай, не жмоться. Зачем тебе эти ногти? У Пака их целых двадцать, а тут всего два, отдай!

Хэги отдаёт находку, и Харин возвращает внимание к Сэги.

– Что там с кровью? Уверен, что это ею написано?

Сэги быстро-быстро кивает.

– Старая кровь, воняет древностью.

– Этой? – кивает Харин за спину на фигуру шамана Лю. – Ну, чего замолчал? Ах, проклятье! Хэги, скажи что-нибудь.

– Это не шамановы ногти, от него по-другому пахнет.

– Не им пахнет, – тут же соглашается Сэги.

– Если не им, – подхватывает за ними Харин, – то кто был тут и пооставлял свою ДНК на пять тысяч лабораторных исследований? Придётся вызывать детектива.

– Какого? – встревает Хэги. – Того шпалу под два метра? Хозяину он не нравится.

– Он мало кому нравится, – отвечает Харин, почти не включаясь в диалог. – И вашему хозяину тем более… Сэги, вылижи всю стену, хочу взглянуть на текст целиком.

– Ты говорила, водой обольёшь.

– Я передумала. Вода смоет всё, а твоя слюна следов не оставляет, так что вперёд. Только текст весь не слижи, чтоб я прочитать смогла.