Лисы округа Хансон

Это неправильно, уверенно думает Тэун. Это нелогично, немного сомневается Тэун. Это нереально, совсем нерешительно полагает Тэун. Он бы брыкался и орал, как в детстве, когда в детском доме им проверяли зубы и уши, если бы в горло ему впивалась зубами какая-то мистическая хтонина. Но рычит в интимной близости от него Харин, и это её клыки впиваются в глотку Тэуна совсем рядом с его сонной артерией. Кажется, Тэун стремительно теряет кровь.

Кто-то поможет ему или?..

– Отвали от него, эй! – кричит Юнсу, только сейчас выскочивший из джипа. – Погодите, что за… Госпожа Шин?!

Ему вторит властный голос Союля:

– Только тронь руками мою жену, я…

– Тогда сами её оттащите! – рявкает в ответ Юнсу. – Стойте, что?!

У Юнсу сегодня день удивительных открытий.

«Аккуратнее будь, дядя, госпожа лиса сама себе опасна», – раздаётся в ухе голос пацана. Дух мальчика пересел в эйрподсы Тэуна и пока что неудовольствия не выказывал, а теперь ещё и пригодился, ну надо же!

Тэун упирается руками в ключицы Харин и шепчет – как он надеется, успокаивающим тоном:

– Харин, милая, убери зубки, а?..

Всё его тело горит. Тэун уверен, что дело тут не только в том, что кумихо из корейских сказок натурально пьёт у него кровь из горла, но и в бусине, что пульсирует в желудке, точно второе сердце.

– Тэун, да скинь с себя её! А вы, господин Хан, не мешайте мне, я…

«Простому смертному тут не место».

– Я в порядке, – отзывается Тэун. Он не в порядке. – Я только немного… Харин, детка, прошу тебя, давай не на людях, мы тут…

У Харин когти, и они впиваются в плечи Тэуна, у Харин сил больше, чем у Тэуна, и она держит его в тисках, у неё острые зубы, и, кажется, Тэун потеряет сознание, прежде чем сможет скинуть с себя лисицу. Когда она поцеловаться предлагала, она такие страсти имела в виду?..

«Что делать-то, умник?!»

«Терпеть».

– Вы что-то собираетесь делать? – кричит Юнсу. – Она не в себе!

– Следи за языком! – тут же отвечают ему Тэун и Союль – в один голос, только Тэун хрипит, а его внезапный соперник скалится, точно он не токкэби, а волк. Хотя далеко ли такому монстру от настоящего животного?

У Тэуна перед глазами разлилось рыжее море волос Харин, а в волнах между – светлые облака в небе, и всё это могло бы стать самым романтичным моментом в их непростых отношениях, не рычи Харин как зверь прямо ему в ухо.

– Харин, успокойся, – доносится над ними обоими голос Союля, и сам он склоняется к распростёртой по Тэуну лисице: – Давай, колючка моя, оставь этого несчастного. Отдай ей бусину, она успокоится.

«Не отдавай, иначе умрёшь».

Что значит, умрёшь?! Спросить это Тэун не успевает: в очередной раз дёрнув головой, он теряет один наушник, и голос пацана на мгновение прерывается.

«Дядя, будь…»

– Не самая удачная идея, ей бусину сейчас отдавать, – отвечает Тэун, глотая половину звуков вместе с солёной кровью. – Она, может, сама меня отпус… Юнсу-убери-пистолет-ради-Тангуна, Союль, не трогай его! Твою мать!

Тэун слышит щелчок затвора, Харин всё ещё рычит, Юнсу стреляет в землю рядом с ней, она взвизгивает и разжимает зубы, и сразу становится легче дышать. Перед глазами Тэуна смазывается рыжее пятно волос Харин с чёрным – Союль тенью скользит мимо и оказывается прямо перед Юнсу и хватает его за горло почерневшей рукой. Всё это Тэун видит, когда выползает из-под обмякшей – сознание потеряла? – Харин и переворачивается на живот. Фигуры Союля и Юнсу, замершие в шаге от него, расползаются перед глазами, точно в зрачки вставили рулоны старой киноплёнки, и те, покрываясь мелкими пузырями, разъедающими кадры по краям и изнутри, воспламеняются и сгорают.

– Не сме… – захлёбывается Тэун – кровь льётся из открытой раны на шее, там нет кожи и куска мышц, в теле нет сил, не подняться, а Союль сейчас задушит Юнсу прямо перед Тэуном. – Отст… Хан Союль!

От злости и страха за Юнсу вспыхивает всё тело – Тэуна подбрасывает внешней силой, словно в Ыджонбу сейсмическая активность, та толкает его в сторону напарника и смертельного врага, которым обратился гоблин. Тэун встаёт перед разъярённым гоблином, закрывает испуганного Юнсу ссутулившимися плечами. Отнимает руку от горла – кровь больше не хлещет из открытой раны, и раны-то нет, и Тэун почти в порядке, если не считать подскочившего к горлу сердца, которое разбухает и бьётся в гортани, пока желудок наполняется чужеродной, не его, энергией.

– Отойди, – выдыхает Тэун. Юнсу охает, Союль скалит зубы.

– Это не твоя сила, – цедит он, и глаза у него вспыхивают алым, а за спиной вырастает посреди дня густая чёрная тень. В ней слышится завывание ветра, человеческие стоны, в ней видятся руки, они тянутся прямо к Тэуну и…