Литература для нервных

Мурзам твоим не подражая,
Почасту ходишь ты пешком,
И пища самая простая
Бывает за твоим столом;
Не дорожа твоим покоем,
Читаешь, пишешь пред налоем
И всем из твоего пера
Блаженство смертным проливаешь;
Подобно в карты не играешь,
Как я, от утра до утра.

Не слишком любишь маскарады,

А в клуб не ступишь и ногой;
Храня обычаи, обряды,
Не донкишотствуешь собой;
Коня парнасска не седлаешь,
К духа́м в собранье не въезжаешь,
Не ходишь с трона на Восток, —
Но кротости ходя стезею,
Благотворящею душою
Полезных дней проводишь ток.

Выражение «донкишотствовать собой» нужно понимать как «растрачивать себя попусту». А вот автопортрет:

А я, проспавши до полудни,
Курю табак и кофе пью;
Преобращая в праздник будни,
Кружу в химерах мысль мою:
То плен от персов похищаю,
То стрелы к туркам обращаю;
То, возмечтав, что я султан,
Вселенну устрашаю взглядом;
То вдруг, прельщаяся нарядом,
Скачу к портному по кафтан.

Или в пиру я пребогатом,

Где праздник для меня дают,
Где блещет стол сребром и златом,
Где тысячи различных блюд:
Там славный окорок вестфальской,
Там звенья рыбы астраханской,
Там плов и пироги стоят, —
Шампанским вафли запиваю
И все на свете забываю
Средь вин, сластей и аромат.

Речи о чувствительности здесь нет, но зато оба героя обрисованы как цельные личности, причем Фелица – источник общественного блага, а автор-герой при всем его подчеркнутом, даже утрированном легкомыслии – воплощение идеи частного человека, пускай и живущего преимущественно своими интересами, но все же умеющего ценить простые и ясные радости жизни. А частный человек – предмет изображения в сентиментализме… Ощущение радости также стало обязательным умением для человека в эпоху сентиментализма.

Амплуа

– устойчивый, повторяющийся комплекс качеств и функций в драме для той или иной роли.

Различные персонажи, относящиеся к одному амплуа, объединялись условным наименованием и главной задачей. Резонер транслировал публике мнение автора. Благородный отец задавал нравственный уровень. Герой-любовник, юноша или молодой мужчина, красивый, умный, благородный, должен был демонстрировать беззаветную преданность любви, которая в этом случае также понималась как долг. Слуга или служанка помогали своим господам, выручали их в трудную минуту. Тиран – средоточие всего ужасного.

Резонером можно называть Стародума в «Недоросле» (он же соответствует и схеме благородного отца), отчасти Чацкого в «Горе от ума», Кулигина в «Грозе» Александра Николаевича Островского.

Амплуа героя-любовника без всяких добавлений или изменений Фонвизин отдал Милону, а Грибоедов поделил его между Молчалиным и Чацким. Если учитывать мотив сватовства в формировании образа героя-любовника, то нужно добавить из одной пьесы – Скотинина и Митрофана, из другой – Скалозуба.

Интересно получается с Фамусовым, претендующим, казалось бы, на позицию благородного отца. По происхождению он человек знатный, т. е. в словоупотреблении того времени – действительно благородный. Однако по нравственным качествам, с точки зрения Грибоедова как носителя определенного мировоззрения, это воплощение низости. Его не интересует служение высоким идеалам: таковые для него заменяет исключительно собственное процветание, обогащение и чины. Его не интересуют чувства и счастье дочери: он не мыслит для нее бедного и незнатного жениха и свято уверен, что Скалозуб – наилучшая партия для Софьи. Наконец, он не демонстрирует независимости суждений, живет с оглядкой на «Марью Алексевну», на то, что будут говорить в свете.

Софья тоже не может быть названа героиней классицистически-просветительского толка. Да, она верно любит избранного Молчалина, но ради него способна и на обман, и на подлость, что, конечно, совершенно недопустимо в образцовой модели.

Говорящие фамилии и имена