Литература эпохи Возрождения

Зато талантливым последователем Боккаччо был итальянский новеллист XV в. Мазуччо Гвардато (ок. 1420 — после 1476). Он родился в Салерно близ Неаполя, происходил из дворянского рода, жил при неаполитанском дворе. Им написано пятьдесят новелл, образующих книгу «Новеллино», изданную в Неаполе в 1476 г. Это единственный сборник итальянских новелл XV в.

Продолжая традиции «Декамерона», Мазуччо вместе с тем отказался от новеллистического обрамления, привлекавшего многих авторов эпохи Возрождения. Книга состоит из пяти частей, по десять новелл в каждой, причем каждая часть связана определенной темой (1-я — нападки на монахов, 3-я — нападки на недостойных женщин, 5-я — о великих щедротах и т.п.) Все новеллы рассказывает сам автор, якобы слышавший их от людей, заслуживающих безусловного доверия. В заключительной «Речи автора к своей книге» он прямо заявляет, «что все это вполне истинные происшествия, случившиеся по большей части в наше, нынешнее время»[82].

Что касается литературных образцов, за которыми готов следовать автор, то он в прологе к третьей части прямо указывает на «древнего сатирика Ювенала и славного и достохвального поэта Боккаччо, изящному языку и стилю которого» он «всегда старался подражать». Упоминание Ювенала не случайно, так как многие новеллы Мазуччо являются откровенными сатирами на пороки современного мира.

Желая по примеру Боккаччо воссоздать в «Новеллино» атмосферу жизненной правды, Мазуччо стремится точно фиксировать время и место действия. Так, новеллу восьмую он начал словами: «Превосходный город Неаполь по заслугам является столицей нашего Сицилийского королевства; он всегда цвел и будет цвести как воинской доблестью, так и словесными науками, славный благородными своими гражданами. В этом городе несколько лет тому назад жил один ученый законовед...» Подобным же образом начинается новелла двадцать вторая.

Характерной чертой «Новеллино» является его темпераментный антиклерикализм. Насмешки над монахами встречались и в «Декамероне». В новеллах Мазуччо они приобрели более резкий, более гневный характер. Жизни монахов посвящены все десять новелл первой части «Новеллино». Именно они открывают собой книгу. Прежде всего речь идет о распутстве монахов, несовместимом с обетом телесного воздержания (новеллы 1, 2, 3, 5, 7, 9). Распутство, шарлатанство и сребролюбие принадлежат, согласно «Новеллино», к числу наиболее распространенных пороков католических монастырей. Автор их осуждает. Но, будучи писателем эпохи Возрождения, он вслед за Боккаччо иногда даже любуется ловкостью, находчивостью и умом энергичных клириков. О таком ловком, находчивом монахе, повествует, например, новелла восемнадцатая. Сообразительный монашек выманивает у простодушной крестьянки кусок тонкого холста, а затем оставляет в дураках и ее мужа, пожелавшего отнять у него этот дар.

И все же добродушия у Мазуччо гораздо меньше, чем гнева. Негодующие реплики и тирады то и дело появляются на страницах «Новеллино». В прологе к своей книге автор прямо заявляет, что в намеренье его входит сообщить некоторые сведения, «на основании которых можно было бы судить, как многоразличны преступные ухищрения, применявшиеся лживыми монахами для обмана глупых или, скорее, неосторожных мирян. Целью моей было, таким образом, остеречь современников и предупредить будущее поколение, чтобы оно не позволяло впредь надувать себя этому подлому и развращен ному отродью, вводящему всех в обман своей показной добродетелью».

В дальнейшем Мазуччо неоднократно обличает клириков за их алчность. «Ведь если присмотреться как следует, — пишет он, — какое множество важных прелатов достигли своего положения за счет жалких и глупых мирян! Один добился таким образом должности инквизитора ересей, другой — сборщика пожертвований на крестовый поход, умолчу уже о тех, кто, имея папские буллы — настоящие или подложные, — дают отпущения грехов и при помощи денег отводят кому угодно место в раю. Таким образом, всеми правдами и неправдами набивают они себе брюхо флоринами, хотя это строго воспрещено их святейшим уставом» (новелла 4). Иные из пастырей превращались «в волка, но сохраняли вид кроткого агнца» (новелла 7). Автор называет монахов «зловредным и гнусным отродьем» (Послесловие к первой части) и даже «воинами великого дьявола» («Речь автора к своей книге») и т.д.

Но и этого мало. Бесцеремонно расправляясь с монашеской братией, он осмеливается поднять руку на самого папу. В новелле 49, повествующей о поездке германского императора Фридриха Барбароссы ко гробу господню, римский папа Александр IV изображен гнусным предателем, решившим погубить благородного монарха, выдав его в руки вавилонского султана. Однако великодушный султан не поверил «пагубным и лживым» наветам папы, «вызванным слепой завистью и лютой ненавистью».

Антиклерикальные выпады Мазуччо, естественно, должны были раздражать господствующую церковь, и, когда настала пора Контрреформации, книга Мазуччо в 1564 г. была внесена в «индекс запрещенных книг».