Читаем Литература как социальный институт: Сборник работ полностью

3. Характер возникающих при этом противоречий связан, как можно предположить, с основным функциональным значением библиотеки как социального института (и библиотековедения как рационализирующего осмысления профессионального знания и целей практической работы). Это функциональное значение определяется в общем смысле задачей собирать, хранить и передавать культурные образцы в форме печатных текстов, создаваемых, интерпретируемых и упорядочиваемых вне данной сферы. Ориентируясь на решение познавательных задач, библиотековедение использует выработанные в рамках иных частных дисциплин, для решения иных, конкретных задач и с помощью иных средств знаниевые конструкции, компоненты концептуального языка и т. д. При этом то, что для исходной дисциплины является проблемой (определение «профессии» или «поколения» для статистики, психического типа для психологии и т. д.), выступает готовым средством для решения собственных задач. Интерпретированные таким образом на «чужом» языке, библиотековедческие проблемы воспринимаются в «натуральном» качестве «самой действительности». Соответственно, участники взаимодействия в рамках социальной системы библиотечного дела получают возможность понимания друг друга в ходе дискуссий, обмена текстами и т. п. Иными словами, заимствованный характер категориального аппарата должен обеспечить «истинность» реальности как научно установленной, объективной и закономерной. С другой стороны, внутри социальной организации библиотековедения сами постулаты о необходимости типологии, требование ее построения, ее – в принципе – упорядочивающие возможности становятся средством объединения членов данного института и всей актуальной для них проблематики собственной работы.

4. Формулировка проблематики читательской типологии в терминах основной задачи библиотечного дела и обосновывающего эту задачу библиотековедения ведет к тому, что участники дискуссий по этим проблемам исходят из единых норм обсуждаемой, изучаемой и предназначенной для преобразования действительности. Поэтому их взаимодействие характеризуется высокой степенью согласия относительно необходимости и функций искомой типологии и, наряду с этим, существенными расхождениями в том, какие именно частичные характеристики могут быть положены в ее основание или быть «ведущими». Однако при всех имеющихся расхождениях представляется возможным выделить два коррелятивных принципа, на которых строятся предлагаемые классификации.

5. Оба эти принципа представляют собой главные направления библиотечной работы и определяют как видение читателя, так и отбор соответствующей литературы для его воспитания. Первый из них может быть назван идеей социализации индивида (ее стадий, особенностей формирования индивида на различных этапах и т. п.). Второй является критерием оценки качества чтения (включая выбор литературы, разносторонность чтения, интенсивность, нормативный уровень понимания текста). Будучи предварительно оцененным, тот или иной принцип кладется в основание классификации. Она представляет собой, таким образом, соотнесение двух классов характеристик: один класс представляет нормы библиотековедческой работы, задающие структуру проблематики, другой – функционально выступает уровнем «эмпирической реальности». К нему относятся отдельные стороны читательского поведения, трактуемые как статичные характеристики или качества личности, ее психики или даже физиологии. Подобная натурализация свойств абстрактного индивида, понимание этой комбинации как сущностной природы человека ограничивает возможности эмпирического изучения читательских действий. Характерно, что подобное видение или стремление к нему неизменно сопровождается оценочной констатацией односторонности любой частной дисциплины, например социологии, «неспособной» ухватить «сущность» явлений, проникнуть в их «природу».

Из-за ограниченности систематической работы методолога оба класса характеристик рассматриваются как непроблематичные, готовые (или, иными словами, нормативные). Специальный анализ, отметим, мог бы показать, что сам их отбор (качеств человека, типов литературы или изданий) при собственно исследовательской работе является теоретической проблемой, а они – аналитическими характеристиками, конструируемыми как исследовательская гипотеза, которая выдвигается для решения той или иной частичной задачи.

Перейти на страницу:

Все книги серии Научная библиотека

Классик без ретуши
Классик без ретуши

В книге впервые в таком объеме собраны критические отзывы о творчестве В.В. Набокова (1899–1977), объективно представляющие особенности эстетической рецепции творчества писателя на всем протяжении его жизненного пути: сначала в литературных кругах русского зарубежья, затем — в западном литературном мире.Именно этими отзывами (как положительными, так и ядовито-негативными) сопровождали первые публикации произведений Набокова его современники, критики и писатели. Среди них — такие яркие литературные фигуры, как Г. Адамович, Ю. Айхенвальд, П. Бицилли, В. Вейдле, М. Осоргин, Г. Струве, В. Ходасевич, П. Акройд, Дж. Апдайк, Э. Бёрджесс, С. Лем, Дж.К. Оутс, А. Роб-Грийе, Ж.-П. Сартр, Э. Уилсон и др.Уникальность собранного фактического материала (зачастую малодоступного даже для специалистов) превращает сборник статей и рецензий (а также эссе, пародий, фрагментов писем) в необходимейшее пособие для более глубокого постижения набоковского феномена, в своеобразную хрестоматию, представляющую историю мировой критики на протяжении полувека, показывающую литературные нравы, эстетические пристрастия и вкусы целой эпохи.

Владимир Владимирович Набоков , Николай Георгиевич Мельников , Олег Анатольевич Коростелёв

Критика
Феноменология текста: Игра и репрессия
Феноменология текста: Игра и репрессия

В книге делается попытка подвергнуть существенному переосмыслению растиражированные в литературоведении канонические представления о творчестве видных английских и американских писателей, таких, как О. Уайльд, В. Вулф, Т. С. Элиот, Т. Фишер, Э. Хемингуэй, Г. Миллер, Дж. Д. Сэлинджер, Дж. Чивер, Дж. Апдайк и др. Предложенное прочтение их текстов как уклоняющихся от однозначной интерпретации дает возможность читателю открыть незамеченные прежде исследовательской мыслью новые векторы литературной истории XX века. И здесь особое внимание уделяется проблемам борьбы с литературной формой как с видом репрессии, критической стратегии текста, воссоздания в тексте движения бестелесной энергии и взаимоотношения человека с окружающими его вещами.

Андрей Алексеевич Аствацатуров

Культурология / Образование и наука

Похожие книги

Толкин
Толкин

Уже много десятилетий в самых разных странах люди всех возрастов не только с наслаждением читают произведения Джона Р. Р. Толкина, но и собираются на лесных полянах, чтобы в свое удовольствие постучать мечами, опять и опять разыгрывая великую победу Добра над Злом. И все это придумал и создал почтенный оксфордский профессор, педант и домосед, благочестивый католик. Он пришел к нам из викторианской Англии, когда никто и не слыхивал ни о каком Средиземье, а ушел в конце XX века, оставив нам в наследство это самое Средиземье густо заселенным эльфами и гномами, гоблинами и троллями, хоббитами и орками, слонами-олифантами и гордыми орлами; маг и волшебник Гэндальф стал нашим другом, как и благородный Арагорн, как и прекрасная королева эльфов Галадриэль, как, наконец, неутомимые и бесстрашные хоббиты Бильбо и Фродо. Писатели Геннадий Прашкевич и Сергей Соловьев, внимательно изучив произведения Толкина и канву его биографии, сумели создать полное жизнеописание удивительного человека, сумевшего преобразить и обогатить наш огромный мир.знак информационной продукции 16+

Геннадий Мартович Прашкевич , Сергей Владимирович Соловьев

Биографии и Мемуары / Литературоведение / Документальное