Читаем Литературная Газета 6432 ( № 39 2013) полностью

Я с ужасом понял, что передо мной одна из жертв шапкозакидательских статей газеты «День». Одни аналитики газеты, часто анонимные или скрывавшиеся за псевдонимом КГБ, уверяли читателей, что Ельцин – это больной, недееспособный, спившийся человек с хулиганскими замашками вместо политической воли, а другие твердили, что в воинских частях и на крупных предприятиях работает против «оккупантов» могучий Фронт национального спасения. Ещё немного – и у армии и народа лопнет терпение, и они сомкнутыми стотысячными колоннами двинутся на Москву. Первый после переворота номер «Дня» вышел с портретом Ельцина вниз головой – всё, мол, каюк. И вот, наконец, подошла подкупленная армия, расстреляла, подожгла Дом Советов, мимо которого несли изуродованные кумулятивными снарядами до неузнаваемости трупы молодых парней… «Бурбулис не передаётся при рукопожатии» – ехидная шутка «Дня».

Потом мы стояли у железных заграждений на тротуаре. Мимо всё ёще шли мародёры, а в другую сторону всё ёще несли трупы. Верхние этажи Дома Советов чадно горели. Немногие сохранившиеся стёкла нижних этажей тоже горели – в лучах заката. В здании мэрии раздавались грохот и лязганье, словно там, внутри, ворочался танк. Над домом снова кружили птицы, распуганные было канонадой. Я смотрел на них и завидовал: как им легко и просто летать там, вверху, смотреть на всё это с высоты. Вот так же утром кружили в воздухе серебристые осколки жалюзи Дома Советов, высоко подброшенные чудовищной взрывной волной кумулятивного танкового снаряда. Я принял их поначалу за голубей. Лёгкие пластинки летели к земле долго, плавно, красиво, как птицы. Почему-то я вспомнил, совсем не к месту: «Взгляните на птиц небесных: они не сеют, не жнут, не собирают в житницы; и Отец ваш небесный питает их. Вы не гораздо ли лучше их?»

Хотелось курить, но сигареты кончились. Виктор спросил сигарету у стоящего рядом кавказца. Тот вытащил голубоватую пачку, кивнул на парламент: «Оттуда». По странному совпадению сигареты тоже назывались «Парламент». Заметив мой недобрый взгляд, кавказец сказал: «Один парень дал, сам я туда не ходил. Теперь Ельцину точно капец», – добавил он. Эх, читали уже в «Дне»…

[?][?][?][?]ò[?], [?]à[?][?]ò[?] ò[?]ãaà ñ[?]î[?][?]î çà[?]ð[?]ёè. [?]î è[?][?] äåìîêðàòèè.

С Нового Арбата доносилось противное металлическое лязганье – это «буржуины»-мародёры разбивали камнями блестящую спираль Бруно с ужасными крючками, добывая себе сувениры. Гремя щитами, на площадь перед лестницей выбежал отряд омоновцев, построился в линию и, размахивая дубинками и автоматами, принялся вытеснять толпу. Мы поплелись, подгоняемые омоновцами, в сторону Нового Арбата…

С

той поры для меня символом событий 4 октября является даже не расстрелянный и горящий Дом Советов, а мародёры . В их появлении тогда, как мне представляется, и есть исторический смысл произошедшего. Точно так же, как одни мародёры ограбили 4 октября 1993 года парламент, другие, покрупней, – страну в 90-е годы. Мне кажется, предчув­ствия нас не обманывают, когда мы подозреваем, что наша власть как-то слишком мягко относится к преступникам. Она так и делает. И не может делать иначе. И не потому, что в полиции, прокуратуре, След­ственном комитете все плохие. А потому что государство такое. В основе его политической системы – преступление . Это вовсе не фигура речи или гипербола, а вердикт Конституционного суда России от 21 сентября 1993 года о действиях Ельцина, от которого председатель этого суда В. Зорькин никогда не отказывался. Современная политическая система, закреплённая Конституцией 1993 года, родилась в результате кровавого антиконституционного, мародёрского переворота. Уже давно за этими событиями закрепилось данное С. Говорухиным название «криминальная революция». Но мы, размышляя о причинах наших бед, редко задумываемся вот над чем: если в стране 20 лет назад произошла «революция мародёров», то каковы, собственно, её юридически-правовые последствия? А вот каковы: 4 октября 1993 года циничные политиканы и гешефтмахеры, называемые теперь олигархами, не просто «пришли к власти»: они перестроили «под себя» всё – законодательство, право, мораль, идеологию, культурную политику и т.д.

И как тяжело нам теперь приходится от этого наследия избавляться.

Андрей ВОРОНЦОВ

Теги: Белый дом , октябрь , 1993

«Тут и лён, и кадушки, и хлеб»

Фото: Фото автора

Ещё совсем недавно мелькали за окном нашего автомобиля бетонные скелеты обрастающих кирпичным мясом новостроек, кичливо-безликие особняки, громоздкие коробки торговых центров. А теперь - тишина, утопающие в зелени редкие поселения, успокаивающий светлый простор.

Перейти на страницу:

Все книги серии Литературная Газета

Похожие книги

Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота
Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота

Профессор физики Дерптского университета Георг Фридрих Паррот (1767–1852) вошел в историю не только как ученый, но и как собеседник и друг императора Александра I. Их переписка – редкий пример доверительной дружбы между самодержавным правителем и его подданным, искренне заинтересованным в прогрессивных изменениях в стране. Александр I в ответ на безграничную преданность доверял Парроту важные государственные тайны – например, делился своим намерением даровать России конституцию или обсуждал участь обвиненного в измене Сперанского. Книга историка А. Андреева впервые вводит в научный оборот сохранившиеся тексты свыше 200 писем, переведенных на русский язык, с подробными комментариями и аннотированными указателями. Публикация писем предваряется большим историческим исследованием, посвященным отношениям Александра I и Паррота, а также полной загадок судьбе их переписки, которая позволяет по-новому взглянуть на историю России начала XIX века. Андрей Андреев – доктор исторических наук, профессор кафедры истории России XIX века – начала XX века исторического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова.

Андрей Юрьевич Андреев

Публицистика / Зарубежная образовательная литература / Образование и наука
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное