Литературные герои на улицах Петербурга. Дома, события, адреса персонажей из любимых произведений русских писателей

«Будка» – это, по всей видимости, караульная будка. Их ставили для караульных солдат у застав вдоль внешней границы города, в том числе и вдоль Фонтанки, являющейся южной границей Коломны. Потом город шагнул дальше, за Фонтанку, а будки остались. А при Павле I их ставили буквально на каждом углу в центре столицы.

Зато в Коломне они были, видимо, редки, и потому-то Пушкин пользуется будкой как приметой, по которой можно узнать дом вдовы. По новому полицейскому уставу 1862 года будочников заменили городовыми, а будки с улиц убрали. Полосатые караульни – дань традиции – остались лишь у входов в Зимний и Аничков дворцы, на Дворцовой площади у Александровской колонны, у Медного всадника.

Караульная будка

Живут мать и дочь совсем просто, хотя Параша не была такой уж простушкой:

В ней вкус был образованный. Она
Читала сочиненья Эмина,
Играть умела также на гитаре
И пела: «Стонет сизый голубок»,
И «Выду ль я»…

О сатирических изданиях Федора Эмина я уже рассказывала в первых главах этой книги. Но он писал еще и романы, такие, как «Награжденная постоянность, или Приключения Лизарка и Сарманды», «Приключения Фемистокла и разные политические, гражданские, философические, физические и военные его с сыном своим разговоры, постоянная жизнь и жестокость фортуны, его гонящей», «Бессчастный Флоридор, или История о принце Ракалькутском», «Любовный вертоград, или Непреоборимое постоянство Камбера и Арисены», «Нравоучительные басни в прозе», «Горестная любовь маркиза Де Толедо», «Непостоянная фортуна, или Похождения Мирамонда», частично сочиненные «по мотивам» классических произведений, частью переведенные, частично просто украденные у зарубежных авторов. Характерно, что Параша играет не на рояле, а на гитаре, и поет не арии из опер, а сентиментальные романсы и народные песни. То есть вкус у нее был хоть и «образованный», но не слишком утонченный.

К 1830 году деревянного домика уже не стало, и об этом рассказывает нам Пушкин в поэме:

Дни три тому туда ходил я вместе
С одним знакомым перед вечерком.
Лачужки этой нет уж там. На месте
Ее построен трехэтажный дом…

Украшением Коломны была церковь Покрова Пресвятой Богородицы, построенная в 1798–1803 годах по проекту И. Е. Старова и находившаяся на Покровской площади (сейчас это площадь Тургенева). Эту церковь снесли после революции, а с ней еще несколько церквей в этом районе. Зато до наших дней сохранился построенный в 1823–1825 годах по проекту итальянского зодчего Давида Висконти Католический костел, стоявший на пересечении улиц Мастерской и Торговой (современный адрес – ул. Союза Печатников, 22).

Позже, во второй половине XIX века, к ним присоединились еще лютеранско-евангелическая церковь Святого Апостола Иоанна, построенная для членов эстонской и немецкой общин, и Большая хоральная синагога, а также было построено несколько православных церквей (из которых сохранилась только Исидоровская церковь у Могилевского моста), и Коломна стала по-настоящему многоконфессиональным районом.

Католический храм в 1900-х гг.

Католический костел. Ул. Союза Печатников, 22. Современное фото

Но во времена Пушкина главной церковью Коломны все же оставалась церковь Покрова. О ней в поэме:

По воскресеньям, летом и зимою,
Вдова ходила с нею к Покрову
И становилася перед толпою
У крылоса налево. Я живу
Теперь не там, но верною мечтою
Люблю летать, заснувши наяву,
В Коломну, к Покрову – и в воскресенье
Там слушать русское богослуженье.

Родители Пушкина с сестрой Ольгой жили неподалеку, в домике адмирала Клокачева на набережной реки Фонтанки у Калинкина моста (современный адрес – наб. р. Фонтанки, 185). Пушкин приезжал сюда на каникулы и окончательно перебрался сразу после окончания Лицея. Дом тогда был еще двухэтажным, на высоком цоколе, еще два этажа к нему пристроили позже. Модест Корф, бывший соученик Пушкина, живший в том же доме, но на первом этаже (Пушкины снимали квартиру на втором этаже), вспоминал: «Дом их всегда был наизнанку: в одной комнате богатая старинная мебель, в другой – пустые стены или соломенный стул, многочисленная, но оборванная пьяная дворня и вечный недостаток во всем, начиная от денег до последнего стакана».

В комнатах редко и скудно топили. Поэтому Вильгельм Кюхельбекер называет свое послание другу «К Пушкину из его нетопленной комнаты».