Литературные герои на улицах Петербурга. Дома, события, адреса персонажей из любимых произведений русских писателей

Труд Титова опубликован в альманахе «Северные цветы» за 1829 год. Он начинается, как водится, с описания места действия: «Кому случалось гулять кругом всего Васильевского острова, тот, без сомнения, заметил, что разные концы его весьма мало похожи друг на друга. Возьмем южный берег, уставленный пышными рядами каменных огромных строений, и северную сторону, которая глядит на Петровский остров и вдается длинною косою в сонные воды залива. По мере приближения к этой оконечности каменные здания, редея, уступают место деревянным хижинам, между сими хижинами проглядывают пустыри; наконец строения вовсе исчезают, а вы идете мимо ряда просторных огородов, который по левую сторону замыкается рощами, он приводит вас к последней возвышенности, украшенной одним или двумя сиротливыми домами и несколькими деревьями; ров, заросший высокой крапивой и репейником, отделяет возвышенность от вала, служащего оплотом от разлитий; а дольше лежит луг, вязкий как болото, составляющий взморье. И летом печальны сии места пустынные, а еще более зимою, когда и луг, и море, и бор, осеняющий противоположные берега Петровского острова, – все погребено в серые сугробы, как будто в могилу».

Здесь-то и стоял «низкий, но опрятный деревянный домик», который в финале рассказа из-за козней дьявола сгорит синим пламенем.

Анна Ахматова изучала также и этот текст Пушкина. Она считала, что в этом описании Пушкин намекнул на найденное им место захоронения декабристов, и написала по этому поводу две статьи: «Пушкин и невское взморье» и «Пушкин в 1928 году. Уединенный домик на Васильевском».

Многие загадки произведений Пушкина еще не разгаданы, они постоянно привлекают к себе внимание людей, ищущих ответы на сложные и очень простые вопросы, пытающихся найти подтверждение своим теориям или открыть для себя законы жизни и литературы. Видимо, совсем не случайно крылатыми стали слова поэта Аполлона Александровича Григорьева: «Пушкин – наше все».

Глава 6. Город-оборотень. Петербург Гоголя

История эта начинается как анекдот. Некий молодой человек, впервые приехавший в Петербург, мечтал познакомиться с Пушкиным. Он пришел в Демутов трактир на Мойке у Полицейского моста (современный адрес – наб. р. Мойки, 40), где в то время квартировал поэт, и спросил слугу, можно ли увидеть его хозяина.

– Барин почивает, – ответил тот.

Было уже далеко за полдень.

Молодой человек был и сам не чужд изящной словесности, у него в саквояже лежали аккуратно переписанные стихи и поэма, и поэтому он спросил с невольным трепетом:

– Небось, барин твой всю ночь стихи писал?

– Куда там, в карты играли-с! – ответил слуга.

Этим молодым человеком оказался Николай Васильевич Гоголь, который сам же с большим удовольствием рассказывал эту историю своим приятелям.

Позже он познакомится и подружится с Пушкиным, будет навещать его на даче в Царском Селе и Петербурге, а Пушкин подарит ему сюжет для «Ревизора». И не только Пушкин станет его другом. Гоголя узнают и полюбят во всех литературных салонах столицы. Но это все – дело будущего.

А в 1827 году Николай Васильевич – еще никому не известный юноша из маленького села в Малороссии, и приехал он в Петербург вовсе не за литературной славой (о которой втайне мечтал), а просто за местом и жалованием.

Наб. р. Мойки, 40

Жалование ему нужно чрезвычайно. У себя на родине он оставил мать и четырех сестер, которых, как старший мужчина в семье, должен содержать (его отец, Александр Васильевич Гоголь-Яновский, украинский и русский писатель, умер в 1825 г.). Но пока Николай живет на деньги, которые собрала для него мать, этих денег катастрофически не хватает, и он пишет домой: «Я точно сильно нуждался в то время, но, впрочем, все это пустое; что за беда посидеть какую-нибудь неделю без обеда».

Если Гоголь и лелеял в глубине души тайную надежду быстро разбогатеть, прославившись своим творчеством, то она себя, разумеется, не оправдала. Напротив, стихи принесли убытки. Изданная им под псевдонимом «господин Алов» поэма «Ганс Кюхельгартен» получила такие отзывы критиков, которые привели автора в отчаяние. Язвительные рецензенты писали: «Издатель сей книжки говорит, что сочинение г-на Алова не было предназначено для печати, но важные для одного автора причины побудили его переменить свое мнение. Мы думаем, что еще важнейшие причины имел он не издавать своей идиллии». После таких отзывов, в июле 1829 года, Гоголь вместе со слугой Якимом объехал все книжные лавки города, скупил там весь нераспроданный тираж несчастной поэмы и сжег книги в камине.

Оставался лишь один источник дохода – служба чиновника.

Повесть о петербургском призраке