Литературные портреты: Искусство предвидеть будущее

В 1855 году Мари де Сольм и Эжен Сю заболевают. В 1857 году он заканчивает «Народные тайны», не идущие ни в какое сравнение с «Парижскими тайнами». В своем прощальном обращении к читателям он утверждает, что эта книга была ему продиктована гражданским долгом. Только он успел дописать слово «конец», как его поразил удар. Неплохая, в общем, смерть. Он мог кончить сенатором империи, «разукрашенным побрякушками, как стяг хорового общества, свадебным генералом в общественном комитете модного курорта». Он умер в обличье бойца, с присущими бойцу доблестями и слабостями. Семью годами раньше умер Бальзак. Открылся путь «новому роману». В том же 1857 году на этот путь встал Гюстав Флобер со своей «Госпожой Бовари».

Луи Рейбо [569] Жером Патюро в поисках профессии

Книга «Жером Патюро», вышедшая в 1843 году, наделала много шума. Это оказалась смешная и блестящая сатира на французское общество в период июльского правительства. Революция 1830 года дала возможность буржуазии реализовать все мечты. Торговцы и промышленники попадали в Национальную гвардию, в депутаты, иногда в пэры, становясь владыками государственного строя. Луи Рейбо, автор этого плутовского романа, сам был выходцем из семьи марсельских торговцев, но в тридцать лет сменил коммерцию на литературу. Он прославился как серьезный писатель, автор «Исследований о современных реформаторах и социалистах», благодаря которым он в 1850 году очутился в Академии юридических и политических наук. Под «Жеромом Патюро» он не поставил подпись, опасаясь испортить карьеру, и признался в авторстве лишь после оглушительного успеха книги.

Сын и племянник торговцев трикотажем, Жером Патюро уже в юности отказывается продавать вязаные колпаки. Вместе со своей любовницей, юной цветочницей Мальвиной, он ведет богемную жизнь, полагает, что способен ко всему, но у него ничего не получается. Он пробует себя как благочестивый поэт, писатель-реалист, сенсимонист[570], биржевой маклер, журналист в официальной газете. Наивный, лопающийся от невежества и преисполненный собственной важности, герой сам повествует о своих злоключениях. Его провалы таковы, что он решает покончить с собой вместе с Мальвиной, но тут появляется дядя-трикотажник, старый добродушный холостяк, отдающий ему лавочку и состояние. «Жером, – говорит дядя, – ты честолюбив, и лучше не придумаешь… Однако ты отвернулся от торговли из-за того, что надо продавать вязаные колпаки и носки. Друг мой! Ныне здесь лежит путь к почестям. Кого ты видишь среди первостатейных дельцов? Торговцев тканями и свечами. Взять хотя бы важные имена в правительстве, ты увидишь толпу тех, кто начинал с кувшина масла и сахарной головы. Приглядись, и ты найдешь трикотажников».

Жером дает себя убедить, становится трикотажником и добивается неожиданного успеха. Он расширяет дядюшкину торговлю, Мальвина меняет первоначальное предназначение фланелевого жилета, трико становится женской одеждой, она открывает большой магазин новинок, омолодив ассортимент. «На витринах струится золото, газовое освещение сменило масляное, уволены все продавцы старше сорока». Одним словом, трикотажник Патюро становится миллионером, начальником Национальной гвардии, кавалером ордена Почетного легиона, король зовет его в замок, теперь он главный в розничной торговле. А как его гордыня и неосторожность Мальвины разрушают столь крепкое положение и как Патюро в итоге получает скромную пенсию – это уже другая история.

В Книжном клубе возникли две замечательные идеи. Первая – переиздать знаменитую и очень актуальную – если произвести необходимые перестановки – книгу; вторая – попросить написать предисловие Макса Хайльбронна[571], управляющего одним из самых крупных магазинов в нашей стране. Господин Хайльбронн скромно считает Жерома Патюро своим «добрым наставником». В действительности его карьера совсем иная. Макс Хайльбронн окончил Политехническую школу по специальности инженера, а после женитьбы попал в торговлю, к которой подошел научно. Знания, приобретенные в Политехнической школе, пригодились ему больше, чем Жерому Патюро его романтические и сенсимонистские эскапады. Макс Хайльбронн, обладающий стилем и юмором, называет себя трикотажником и заявляет, что восхищается Жеромом Патюро. «Никогда, ни при каких обстоятельствах в моей профессиональной жизни я не принимался за что-либо, не спросив себя: „А что бы сделал на моем месте Учитель?“»