Читаем Литературный тур де Франс. Мир книг накануне Французской революции полностью

Согласно оценке Фаварже, только двое книготорговцев были способны к тому, чтобы наладить устойчивые отношения с STN. Одним был Фелис Фолькон, состоятельный синдик местной палаты. Фаварже нашел его человеком «со странностями», а его нежелание покупать какие бы то ни было пиратские книги списал на занимаемую должность. Мишель-Венсан Шеврье – вот это была совсем другая история. Он пообещал «Обществу» помочь провести тюки с книгами мимо Фолькона, когда те будут проходить досмотр в палате, а еще он намеревался расширить торговые операции с STN, если издательство согласится на его условия. И в самом деле, попытки достичь взаимовыгодного соглашения были основной темой всей переписки между Шеврье и STN, которая велась с 1772 года. Для того чтобы довезти свой груз до Пуатье, STN сначала должно было как-то разобраться с налогом на книжный импорт, затем решить вопрос о контрабанде/страховке и, наконец, найти способ преодолеть все препятствия, которые поджидали этот груз на дороге из Лиона через Орлеан. Судя по всему, Шеврье не пугали сложности, связанные с доставкой товара на большие расстояния, – он упомянул о том, что заказывал книги в Типографическом обществе Буйона, – однако цены должны были быть справедливыми.

Шеврье хотел купить понемногу книг всех наименований, которые предлагало STN, включая издания из рукописного каталога livres philosophiques. Запрещенная литература составляла небольшой процент в его обычной торговле, но разбирался он в ней превосходно. Фактически он отправил в STN собственный «каталог» livres philosophiques. Он включал шестьдесят шесть наименований – намного больше того, что предлагало само STN, – выстроенных в алфавитном порядке, за исключением четырех порнографических книг, добавленных в самом конце списка: «Тереза-философ», «Монахиня в рубашке», «Дамская академия» и «Штопальщица Марго» (Margot la ravaudeuse)200. Помимо этой эротической части, список Шеврье покрывал весь спектр тогдашней антирелигиозной литературы, которая была доступна в печатной форме. Значительная ее часть представляла собой перепечатки нелегальных рукописных текстов, обильно циркулировавших в первой половине века, включая переведенные на французский труды английских деистов и вольнодумцев – Джона Толанда, Энтони Коллинза, Хенри Сент-Джона, виконта Болингброка и Томаса Вулстона – наряду с собственно французскими трактатами, которые, точно так же как в заказах Пави, представляли весьма разнообразные точки зрения, от вольтеровского антиклерикализма до атеистических трудов, написанных авторами из кружка д’ Ольбаша. До Пуатье ранее добирались только немногие книги из списка Пави, поскольку он не хотел затевать крупные закупки до тех пор, пока STN не наладит безопасный маршрут до дверей его магазина. Пробный груз, отправленный через Лион, без особых сложностей добрался до места назначения в декабре 1772 года, но на дорогу ушло пять месяцев. Если «Общество» сможет разрешить проблему доставки, пообещал Шеврье, он готов обеспечить издательство весьма солидными заказами. Если конкретнее, он возьмет по тринадцать экземпляров всех изданий, напечатанных самими нёвшательцами, а также тех книг, что есть у них на складе, в обмен на монопольную торговлю в радиусе 100 миль от его магазина. Издательство также берет на себя все расходы и риски по доставке до Лиона, но в качестве компенсации он может предложить накинуть четыре процента сверх выставленной цены – или даже пять процентов, если у них получится довезти тюки до Орлеана, где у него есть надежный агент, вдова Флери, которой вполне можно будет передоверить груз. Нёвшательцы ответили встречным предложением, слегка изменив условия и немного повысив цену. Шеврье откликнулся на это новым встречным предложением, и переговоры затянулись еще на три месяца: обе стороны видоизменяли свои условия в ответ на изменения, сделанные партнером, и пересчитывали расходную часть контракта вплоть до третьей доли процента201. Тем временем Шеврье прислал еще один заказ; STN отправило груз и вслед за ним выписало на его имя платежный документ (billet à présentation) на общую сумму долга в 474 ливра и 15 су, который следовало погасить в течение десяти дней по предъявлении.

Шеврье документ принимать отказался. Груз еще не прибыл, пояснил он, а STN уже требует оплаты. Когда тюк придет (если он вообще придет) к вдове Флери в Орлеан (муж у нее недавно умер, и она взяла управление семейным предприятием на себя), он заплатит собственным долговым обязательством, со сроком погашения в один год, и накинет десять процентов сверху, чтобы покрыть риски и транспортные расходы. Он предупредил STN, что может легко обойтись без его услуг, так как все необходимые ему книги может получать от своих поставщиков в Буйоне и в Голландии, с которыми торгует уже давно. «Мне будет очень жаль разорвать отношения с вами, но я предпочитаю совсем ничего не делать, нежели торговать себе в убыток».

Перейти на страницу:

Все книги серии Интеллектуальная история

Поэзия и полиция. Сеть коммуникаций в Париже XVIII века
Поэзия и полиция. Сеть коммуникаций в Париже XVIII века

Книга профессора Гарвардского университета Роберта Дарнтона «Поэзия и полиция» сочетает в себе приемы детективного расследования, исторического изыскания и теоретической рефлексии. Ее сюжет связан с вторичным распутыванием обстоятельств одного дела, однажды уже раскрытого парижской полицией. Речь идет о распространении весной 1749 года крамольных стихов, направленных против королевского двора и лично Людовика XV. Пытаясь выйти на автора, полиция отправила в Бастилию четырнадцать представителей образованного сословия – студентов, молодых священников и адвокатов. Реконструируя культурный контекст, стоящий за этими стихами, Роберт Дарнтон описывает злободневную, низовую и придворную, поэзию в качестве важного политического медиа, во многом определявшего то, что впоследствии станет называться «общественным мнением». Пытаясь – вслед за французскими сыщиками XVIII века – распутать цепочку распространения такого рода стихов, американский историк вскрывает роль устных коммуникаций и социальных сетей в эпоху, когда Старый режим уже изживал себя, а Интернет еще не был изобретен.

Роберт Дарнтон

Документальная литература
Под сводами Дворца правосудия. Семь юридических коллизий во Франции XVI века
Под сводами Дворца правосудия. Семь юридических коллизий во Франции XVI века

Французские адвокаты, судьи и университетские магистры оказались участниками семи рассматриваемых в книге конфликтов. Помимо восстановления их исторических и биографических обстоятельств на основе архивных источников, эти конфликты рассмотрены и как юридические коллизии, то есть как противоречия между компетенциями различных органов власти или между разными правовыми актами, регулирующими смежные отношения, и как казусы — запутанные случаи, требующие применения микроисторических методов исследования. Избранный ракурс позволяет взглянуть изнутри на важные исторические процессы: формирование абсолютистской идеологии, стремление унифицировать французское право, функционирование королевского правосудия и проведение судебно-административных реформ, распространение реформационных идей и вызванные этим религиозные войны, укрепление института продажи королевских должностей. Большое внимание уделено проблемам истории повседневности и истории семьи. Но главными остаются базовые вопросы обновленной социальной истории: социальные иерархии и социальная мобильность, степени свободы индивида и группы в определении своей судьбы, представления о том, как было устроено французское общество XVI века.

Павел Юрьевич Уваров

Юриспруденция / Образование и наука

Похожие книги

Языкознание
Языкознание

Что такое языкознание, или лингвистика? Чем занимается эта наука, какие проблемы перед ней стоят? Эта книга рассказывает об истории лингвистики с древнейших времен до современности и показывает, как наука старается ответить на три главных вопроса, связанных с языком — как он устроен, как изменяется со временем и как функционирует.Многие даже образованные люди, думают, что лингвисты — это полиглоты, которые просто знают много языков. Это заблуждение вполне понятно — выражение «изучать язык» может быть истолковано по разному, но не имеет ничего общего с действительностью. Книга Владимира Алпатова рассказывает, чем на самом деле занимаются лингвисты и что их интересует. Зачем они читают старинные рукописи, отправляются в экспедиции в джунгли и пишут компьютерные программы. Как появились лингвистические теории и как они помогают решать практические задачи: преподавать языки, разрабатывать письменности, создавать алгоритмы машинного перевода. Читатели книги — это люди, далекие от лингвистики, но желающие узнать, как и зачем люди изучают свой язык.

Владимир Михайлович Алпатов

Языкознание, иностранные языки