Литораль (ручная сборка)

Позже, когда ему подарили ноут, он сразу завел себе почту и всякие другие аккаунты и везде назвал себя диким — dikiynaumchik13 собака и все остальное — и ему ужасно нравилось, когда он играл или оставлял комментарии, чувствовать себя кем-то другим.

Дженни (jennyfree) его понимала — она говорила, что он другой, этим другим его видела и с этим другим дружила. И он не мог, он просто не мог потерять единственного человека, который его рассмотрел.

Люди шли по перрону и толкали его сумками и локтями, один мужик даже спросил: «Чё встал, как вкопали, шагай!» И Наум, покачнувшись, пошел, поправив на сутулой спине желтый курьерский ранец. Ранец был ему не по размеру — как первый школьный портфель, в нем гулко болтался заказ, последний, что он не донес. Ему потом звонили несколько раз, хотели узнать, что с заказом, но он выключил телефон и даже не знал, что будет — штраф, наверное, и увольнение, но это уже неважно. В Мурманск он не вернется, а тут его все равно не найдут.

Наум зашел в здание вокзала, нашел какой-то «Бургер Кинг» и пристроился у стенки. Курьерская форма давала ему право сидеть где угодно, будто он ждет заказ. Нужно было зарядить телефон, чтобы позвонить Дженни, а еще он вдруг понял, что ужасно голоден — со вчерашнего дня ничего не ел, про заказ забыл — только сейчас вспомнил. Он снял куртку, включил телефон в розетку и открыл свою желтую торбу. Внутри оказался странный набор: гель для душа «Морозная свежесть», бритвенные станки и ватные палочки, а еще сливочное масло, багет и банка икры. Еда в наличии, но есть нечего. Похоже, украл чье-то свидание: кто-то хотел помыться, побриться и сделать бутерброды с икрой, но вмешалась судьба в виде Наума, бегущего на поезд. После бессонной ночи в плацкарте Науму тоже не помешало бы помыться, побриться и что-нибудь съесть, и он, отломив кусок от багета, побрел по вокзалу в поисках душа.

Телефон ожил и затрясся от пропущенных вызовов — мать, отец, мать, отец, мать, мать, мать. Наум испугался, выключил телефон обратно, он столько всего уже сделал — достаточно дикого, чтобы сдаться, попасться, дать слабину.

Душ нашелся, но раздеваться в нем не хотелось — холод гулял по кафельному полу в разводах мыла и чужих волосах. Наум заплатил 100 рублей, аккуратно пристроил на туалетном подоконнике свою торбу и куртку, зашел в кабинку и снял все, что посчитал возможным — футболку и свитер. Он осторожно выпустил воду из крана, почти как джинна, ладонью протер под мышками — сначала гелем (тот пах хорошо, как одеколон и заснеженный лес), потом водой и вытерся длинным шматом бумажного полотенца.

Наум нагнулся и подставил под воду голову — волосы тут же потяжелели и налипли ему на лицо. Он смотрел на пол сквозь мокрые пряди волос — вода затекла под ботинки, черные ручьи исчезали в сливе. Какое-то время он так постоял, провожая их взглядом, а потом, все еще стоя раком, порвал упаковку с бритвами — три раза по три лезвия, лучше для мужчины нет — и начал сбривать свои волосы от затылка к ушам, а потом от ушей ко лбу.

Волосы давались плохо, бритва то и дело застревала, он постоянно вытаскивал набившиеся в нее волосы, менял одну на другую, и туалетная тетенька уже пару раз приходила, стучала и спрашивала, долго ли он, пора бы и честь знать.

— Я скоро, — сказал Наум, и правда через какое-то время вышел — как новобранец.

— Ой, — только и сказала туалетная тетенька. — А такие волосы были красивые.

— Н-начинаю новую жизнь, — сообщил ей Наум. — А вы не з-знаете, в какой стороне двадцать седьмая линия?

— Это тебе на станцию метро «Василеостровская», — улыбнулась ему туалетная тетенька и махнула рукой куда-то в сторону улицы.

«На остров», — мечтательно подумал Дикий, шагая к метро по материку.

Снег успел насыпаться Науму за шиворот, пока он, плутая по улицам, выискивал нужный дом. Навигатор включить не мог — пришлось ориентироваться на местности, как раньше, просто глядя на номера домов и наворачивая лишние круги. Адрес Дженни он выучил наизусть еще на почте: сначала открытку отправил, теперь решил этой открыткой стать. Дженни всегда говорила, что ему сюда надо, и вот он здесь, ему казалось, она обрадуется.

Наконец он нашел нужный дом, вход, как он догадывался, со двора, а снаружи туда решетка. И, конечно, закрыта, а кода Наум не знал — чтобы отправить открытку, не нужен код. Наум потоптался какое-то время возле калитки, почувствовал вдруг, что продрог, и просто нажал цифры наобум. Перед встречей с Дженни хотелось отдышаться, согреться, а потом позвонить сразу в дверь, чтобы она удивилась и обрадовалась, и не успела опомниться.

— Кто там? — раздался недовольный голос.

— Курьер, — быстро ответил Наум, и даже, в принципе, не соврал.

Калитка, взвизгнув, открылась, и он бегом проскочил внутрь, как будто она прямо сейчас захлопнется, разрубив его пополам.