Литовские народные сказки

Однажды в одном предместье жили четыре девицы: пряха, ткачиха, швея и кухарка. А там был такой приказ, что во всем городе нельзя было ни огонь хранить, ни светильник зажигать. Только за городом жила одна баба, так у нее можно было огонь достать. В городе люди вечером окна завешивали, свет зажигали и работали.

Взял и погас светильник у этих девушек. Они все сидят, работают, ни одна из них не хочет идти за огнем, а свет нужен.

— Иди, — говорят, — пряха, и принеси огонь: свет нужен.

— Мне куделек светит.

— Иди, ткачиха, принеси огонь: свет нужен.

— Мне навой[62] светит, — ответила.

— Иди, швея, принеси огонь: свет нужен.

— Мне иголочка светит.

— Иди, кухарка, принеси огонь: свет нужен.

Этой уже ничто не светит — должна идти. И она пошла.

Она идет, идет, видит — белый человек едет на белом коне, и белая собака следом бежит. Она идет дальше и видит — черный человек едет на черном коне, и черная собака за ним бежит. Она идет дальше и видит — красный человек едет на красном коне, и красная собака за ним бежит. Она идет еще дальше, видит — люди стоят вверх ногами. Она подошла к двери, видит — человеческая голова; где должна быть ручка, там язык человека. Она входит на кухню, смотрит — человеческие кишки валяются; возле горшка вместо половника висит рука человека. Огонь горит, и на огне горшок кипит. Она приоткрыла горшок, смотрит — человеческие кости то всплывают, то снова тонут — видимо, студень варят! Она входит в избу к этой бабе-ведьме, смотрит — баба-ведьма разрезает маленького ребенка и ест. Она подходит и просит огня, а ведьма говорит:

— Скажи, что видела — тогда дам огня!

Она стала рассказывать сначала:

— Хозяйка, — говорит девушка, — я иду и смотрю — белый человек едет на белом коне, и белая собака следом бежит.

— Так это мой день, — говорит ведьма. — А что еще видела?

— Иду дальше, вижу — черный человек едет на черном коне, и черная собака за ним бежит.

— Так это моя ночь. А что дальше видела?

— Иду, смотрю — красный человек едет на красном коне, и красная собака за ним бежит.

— Это моя заря. А что дальше видела?

— Потом у твоего дома люди в ряд поставлены вверх ногами.

— Там мой забор. А что дальше видела?

— Смотрю — возле твоей двери голова человека.

— Это мое имя. А что дальше видела?

— Иду, смотрю — человеческая рука висит.

— Там мой половник. А что дальше видела?

— Смотрю — горшок кипит, открываю — человеческие кости всплывают и снова тонут.

— Так это мой студень. А что дальше видела?

— Вхожу в твою избу, смотрю — ты разрезаешь ребенка и ешь.

— А я и тебя съем! — крикнула ведьма и кинулась к девушке-кухарке, зарезала ее и съела.

К 3.2.0.10. / АТ 334. П. Латвюке, деревня Лепалотай, уезд Науместис, губерния Сувалкай. Зап. К. Стиклас, конец XIX в. BsLP 2 c.150 № 90 = LTt 3 116; перевод на немецкий язык KLV 27.

См. № 125.

127. Девушка и старик

Все люди умерли, осталась только одна девушка. Ей стало грустно. Она залезла на печку и зовет:

Кто в лесу, кто в бору,
Идите ко мне спать!

Пришел большой, большой старик. Девушка села на скамейку и спрашивает:

— Старичок, старичок, почему у тебя такие большие ноги?

— Потому что мой один шаг — сто миль.

— Старичок, старичок, почему у тебя такие большие руки?

— Потому что я обхватываю сто человек.

— Старичок, старичок, почему у тебя такие большие глаза?

— Потому что я вижу за сто миль.

— Старичок, старичок, почему у тебя такие большие уши?

— Потому что я слышу за сто миль.

— Старичок, старичок, почему у тебя такой большой нос?

— Потому что на одну понюшку [мне нужны] две пачки табака.

— Старичок, старичок, почему у тебя такой большой рот? Как только девушка произнесла эти слова, старичок хвать ее и проглотил.

К 3.2.0.10. / АТ (333). Местечко Ужпаляй, уезд Укмерге. Зап. Балис Сейбутис, 1923. LTR 882/96/.

Имеется единственный вариант. К тому же типу можно отнести сказку Шарля Перро «Красная шапочка» и ее устные пересказы. Поскольку в тексте Шарля Перро волк наряжается бабушкой девочки, исследователи этой сказки не обращают внимания на то, что волк не объясняет, почему глаза, уши, зубы бабушки выглядят не так, как раньше. И старик в публикуемом тексте литовской сказки, и волк сообщают назначение больших частей тела. Спрашивая об этом, обе девушки выдают свое незнание.