Лицедеи Гора

— Брундизиум! — выкрикнула Янина, из последних сил. — Брундизиу-у-ум!

Глава 4 Фламиниус

— Напиток, Госпожа? — предложил я.

— Да, Бринлар, — ответила она, и изящно, почти кокетливо приподняв вуаль, приложилась к кубку. При этом она не сводила глаз с мужчины сидевшего напротив нее.

— Напиток, Господин? — спросил я у того.

— Нет, — бросил он, и я, отступив на пару ярд от них, опустился на колени в траву, держа сосуд с легким вином Ка-ла-на.

В этот раз на мне была белая шелковая туника. Леди Янина промокнув губы салфеткой, позволила вуали вернуться на свое место.

* * *

— Вот отличное место, — чуть ранее заявила она. — Расстели покрывало здесь, Бринлар, и выложи вещи из корзины.

— Да, Госпожа.

Вдали виднелись горы Сардара. Я был ее слугой уже в течение последних трех дней. При чем после того первого раза она больше ни разу не вызвала меня для своего интимного обслуживания. Подозреваю, что та ночь, что-то пугающе перевернула в ней. Очевидно, до того раза она не представляла, что у нее могли быть такие эмоции. Время от времени она казалась почти опустошенной, вывернутой на изнанку. Временами, она совершенно ясно отвечала на мои ласки, неудержимо на уровне рефлексов, к моему удовольствию, почти также как должна это делать рабыня. Несомненно, она считала, что подобное поведение было для нее несоответствующим, непростительным, так как она была свободной женщиной. Потом, конечно, она отругала меня за такую вольность в этих вопросах. Но как мне показалось, отчитывала она меня, все же со смешанными чувствами. Конечно, я притворился, что все сделал по своему невежеству и наивности, и, возможно, из-за фанатичного желания понравиться ей. В любом случае теперь она, совершенно ясно опасалась своих чувств.

Она не смела больше приказывать мне доставлять ей удовольствие. Я думаю, что теперь она боялась того, что вновь оказавшись в руках мужчины, могла узнать то, чем она могла бы стать. Также, я думаю, что она поняла, что сделанное мной, фактически, может быть повторено с ней почти любым мужчиной.

— Вон он, Бринлар, уже приближается, — сказала она ранее.

— Да, Госпожа, — ответил я, смотря вдаль из-под ладони.

* * *

Наездник, верхом на высоком тарларионе в сопровождении двух лакеев, приблизился к нам. У меня не возникло ни малейшего сомнения в том, что этот человек имел отношение к ее делам поблизости от Сардара.

— Я должен удостовериться, — заявил ей прибывший. — Уберите вуаль.

Она отстегнула булавки и отвела вуаль в сторону.

— Леди Янина, — поклонился он.

— Да, — улыбнулась она, и сделал вывод, что эти двое знали друг друга.

— Вы можете вернуть вуаль на место, — предложил он ей.

— Имеет ли это столь большое значение, если в ходе нашей совместной работы Вы не раз видели меня с открытым лицом? — спросила Янина.

— Вы можете поступать как Вам угодно, — ответил он.

Несмотря на свои слова, она все же закрепила вуаль. Демонстрируя свою чрезвычайную скромность. Ведь она была свободной женщиной, а не рабыней.

Мужчина, одетый в темные одежды, и прикрывавшую спину накидку, скрестив ноги сел на край покрывала, женщина встала на колени напротив него, бросив быстрый взгляд в мою сторону. Я скромно опустил голову.

— Мне бы не хотелось говорить при нем, — заметил он.

Двое его лакеев остались позади него, в нескольких ярдах от нас, рядом со стреноженным тарларионом. Позади нас также маячили двое из охранников Леди Янины, прибывших вместе с ней из лагеря.

— Не обращайте него внимания, — отмахнулась она, — это всего лишь слуга.

— Слуга какого рода? — уточнил он.

— Обычный слуга для черной работы, — ответила Леди. — Он используется для самый разной работы. Сопровождает меня, расчесывает мне волосы, убирается в шатре.

— Понятно, — кивнул он.

— Вас беспокоит, что у меня есть такой слуга? — поинтересовалась Леди Янина.

— Нет, — пожал он плечами. — Конечно, нет.

— Ведь и у Вас есть девушки, которые усердно прислуживают Вам, — напомнила она.

— Тем не менее, я бы не хотел говорить при нем, — настаивал он.

— Помниться мне, несколько раз, мы открыто говорили перед Вашими рабынями, — заметила она.

— Это совсем другое, — взмутился он. — Они — всего лишь рабыни.

— Вы почувствовали бы себя спокойнее, если бы я надела на него ошейник? — поинтересовалась она. — Так или иначе, я собираюсь сделать это.

— Я презираю таких слуг, — бросил он.

— Я уйду, Госпожа, — сказал я, делая вид, что собираюсь встать на ноги.

— Останься, Бринлар, — холодно и властно приказала она.

— Да, Госпожа, — поклонился я, скрывая при этом довольную улыбку.