Лицей 2017. Первый выпуск

Анна достала из-за спины пакет из «Tommy Hilfiger».

— Рубашка? — не заглядывая, спросил он.

— Мне не нравятся их рубашки. — Какой же мягкий и спокойный у нее голос, подумал Михаил. За пятнадцать лет она никогда не срывалась на крик.

Внутри пакета оказался голубой джемпер.

— Примерь.

Он покорно надел джемпер поверх майки. Анна подвела его под лампу, дернула за плечевые швы, за рукава, пригладила на животе и отошла к стене посмотреть со стороны. Михаил без выражения следил за ее сосредоточенным лицом, чувствуя вину за ту боль, которая на нем сегодня отразится.

— Ну как? — спросила она его.

Он не сразу понял, о чем она.

— Оставляем?

— Да. Спасибо.

Помешкав, он подошел и в благодарность неловко поцеловал ее в щеку.

— Мне тоже нравится.

Она пошла мыть руки после улицы.

— Твоя штанга опять в коридоре валяется.

Подождать, пока переоденется, или не дать ей окончательно почувствовать себя дома? Он провел рукой по бритому затылку, не зная, как будет лучше.

— Дети у мамы, — громко сказал он, стоя по центру кухни.

— Знаю, — сквозь шум льющейся воды донеслось из ванной. В ее голосе слышалась усмешка: будто она может не знать, где ее дети.

— Мама хочет твою тумбу? — крикнул он ей.

— Она покинет мой дом только вместе со мной, — выключив воду, ответила она.

Стало тихо. Сглотнув, он сказал чуть дрогнувшим голосом:

— Нам нужно поговорить.

Анна вышла из ванной, не глядя щелкнула выключателем и вернулась на кухню к мужу.

— Что случилось?

— Давай сядем.

Он сел на табуретку спиной к окну, она — напротив него. Ее взгляд бегал по его лицу, пытаясь понять, о чем предстоял разговор.

Михаил положил руки на стол. Они казались невесомыми. Он глубоко вздохнул и сказал:

— Анн… — Он все же запнулся, опять вздохнул и на выдохе выговорил: — Мне нужна другая.

Она застыла. Даже дышать перестала. Глаза больше не дрожали. Она не могла понять смысл его слов, но с каждым мгновением, к огромному ее сожалению, разъедающая уверенность проникала в сознание.

— У тебя кто-то есть?

— Нет.

Ответ ее удивил.

Он накрыл ее ладонь на столе. Она поморщилась, словно ей было неприятно его прикосновение, но руку не убрала.

— Ты нужна мне сейчас как никогда.

— Я ничего не понимаю, — выпалила она, и ее тело затряслось. Она затараторила: — Ты сказал мне самые ужасные слова в мире и при этом ведешь себя так, будто у них есть другой смысл. Объясни, наконец, что происходит! Тебе нужна другая женщина? Или ты хочешь, чтобы я стала другой?

Чуть помолчав, он сказал:

— Первое. — Он дал ей время переварить ответ, а затем продолжил: — Это не твоя вина, Анн. Ты прекрасная жена и прекрасная мать. Но я ничего не могу с собой поделать. Я… Мне… В общем, я хочу другую… Физически, — как есть выговорил он.

Анна поняла, чтó именно ему нужно, за несколько секунд до того, как он это произнес.

— Я не прощу тебе измену, — тихо и твердо сказала она.

— Сначала выслушай.

— Зачем?

— Затем, что наш брак распадается.

— Распадается? — Для нее это была новость. — Все равно это не дает тебе право… пойти налево.

— Анн.

— Нет, — не принимающим никаких возражений тоном отрезала она. Даже сейчас ее голос оставался мягок. — Нет.

— Значит, нужно начать разговор о разводе, — холодно ответил он на ее категоричность.

Она посмотрела на него так, словно он дал ей пощечину, и прикрыла рот рукой, пытаясь сдержать подступивший плач.

Анна побежала в ванную, донесся шум быстро текущей из крана воды. Михаил встал, прошел к двери в коридоре.

— Анн? — Он дернул ручку. Та не поддавалась. — Открой, Анн. Извини. Я вспылил. Я не собираюсь разводиться с тобой. Я люблю тебя. Между тобой и кем угодно я выберу тебя и наших детей. Я сказал сгоряча, больше этого не повторится. Анн?

Анна выключила воду. Он посчитал это за ответ и вернулся на кухню, где разблокировал телефон, на котором все еще была открыта общая фотография с подчиненными. Сам он расположился по центру. Справа от него, почти вплотную, стояла юная девушка. Снимок был сделан месяцев пять назад, но он до сих пор помнил, как приятно пахли ее волосы в тот день.

Анна вышла с красным лицом, но не подавленная, а, наоборот, даже чуть взбодрившаяся. Вернулась на место напротив Михаила, запустила пальцы в огненные струи и с минуту просидела так.

— Тебе нужна другая женщина? — спокойным голосом, явно готовая вести диалог, спросила она.

— Да.

— Я тебя не удовлетворяю?

Он накрыл глаза ладонью и начал массировать виски.

— Недостаточно, — подобрал слово он.

— Я не понимаю. В последний год у нас, кажется, все стало лучше… в плане секса. Разве нет?

Он покачал головой.

— Ну как нет! — снова начиная срываться, возразила она.

— Я пытался получить то, чего не мог.

Прямой ответ помог ей взять себя в руки.

— Что со мной не так? — спокойнее спросила она.

— Ничего с тобой не так.

— Тогда почему тебе нужна другая?

— Потому что она другая. Она по-другому пахнет, по-другому выглядит, по-другому смотрит, двигается, дышит, говорит, думает, и, что бы ты ни сделала, Анн, другим человеком ты не станешь.

— Ты говоришь ужасные вещи.

— Знаю.

— Представь, если бы я сказала тебе подобное. Что бы ты почувствовал?

— Я бы умер, — без пафоса ответил он.