Лицей 2018. Второй выпуск

Я начал с притчи, в которой один человек настолько боялся света, что шестьдесят лет прожил в пещере и превратился в тень. Мечты человека рассыпались в прах вместе с иссохшим телом, и только неприкаянный дух стенал глубоко под землей. Я сообщил нертенгговчанам, что это буддийская мудрость, хотя сочинил эту притчу три года назад в Чебоксарах, когда за час до выхода к аудитории понял, что хромает вступление.

— Любого из нас донимают демоны, которые тянут во мрак, — сказал я. — И демоны эти не мистические существа. У демонов есть имена — Страх, Гнев, Алчность, Вина, Вожделение, Тоска, Зависть. Их семь. Каждый из них точит нас изнутри, наполняя горечью. Демоны препятствуют счастью, мешают жить с достоинством.

По трудовому договору мне полагалось как минимум трижды в течение тренинга употреблять слово «достоинство», чтобы название нашей фирмы закрепилось в подсознании клиентов в положительном контексте.

— Демоны коварны и сильны, но от них можно избавиться, — продолжал я. — Теперь, когда их имена известны, нам проще их победить. Для этого нужно следовать ряду правил. Итак, главное — это тщательно анализировать свои сильные и слабые стороны…

Настала очередь упражнений. Нарисовать свое идеальное будущее, перечислить препятствия на пути к его достижению, насчитать у себя по пять положительных и отрицательных качеств, описать роль каждого из семи демонов в своей жизни в общем, все они сводились к элементарному повышению осознанности. Пока участники выполняли последнее задание, я со скуки импровизировал.

— Яркий пример того, как сочетаются зависть и вожделение, представлен в драме «Мотив», которая вчера с успехом прогремела на этой сцене, — сказал я. — Некоторые герои там, если вы видели, стремятся в столицу. Москва для них кажется раем, туда жаждут попасть. Мало кому завидуют так, как людям с московской пропиской. Между тем автор пьесы наглядно демонстрирует, что счастья добиваются и на малой родине. Надо лишь отличать истинное от неистинного, правдивое от неправдивого.

Раздались аплодисменты. Я вдоволь потешил местечковое самолюбие.

По завершении тренинга Рыжов тепло пожал мне руку.

— Чувствую неловкость за инцидент в машине, — сказал он. — Вспылил.

— Мы друг друга недопоняли, — ответил я. — Проехали.

— Как замечательно, что вы упомянули о вчерашней драме! Она — отличный пример для подрастающего поколения, согласны?

— Безусловно.

— Кстати, обрадую вас, Максим Алексеевич. На творческом вечере сегодня выступит сам Кагэдэ, автор «Мотива». Он зачитает свежие стихи.

Я едва не хлопнул себя по лбу. О творческом вечере я позабыл.

— К сожалению, вынужден вас огорчить. Должен вернуться в гостиницу. Я выжат как лимон. Мне необходимо поспать хотя бы час.

— Поспите в самолете, Максим Алексеевич!

— В самолетах я не могу сомкнуть глаз. Приношу свои извинения.

Я вложил в тон такую вежливую непреклонность, какую только сумел. В подобных случаях важно убедить, что твое решение бесповоротно и принял ты его задолго до разговора.

Когда подъехал таксист, я поинтересовался, имеются ли у него диски с классической музыкой.

— Само собой! — сказал таксист.

Самодовольное выражение на его круглом лице малость смутило меня.

— Брамс есть? «Колыбельная»?

— Сейчас поищем. Ага, есть.

— Поставьте на репит, пожалуйста.

— Что?

— На повтор, — пояснил я. — Пусть всю дорогу эта композиция играет.

Убаюканный Брамсом, я вскоре задремал. Когда я был близок к тому, чтобы провалиться в сон, по бедру прошелся слабый разряд. Затем еще один и еще. По телу пробежала судорога. Я машинально запустил руку в карман брюк и провел пальцем влево по дисплею телефона. Спустя мгновение он снова завибрировал.

— Слушаю.

— Максим. Алло, Максим?

На другом конце зазвучал приглушенный, как из бункера, голос Августа Анатольевича. Жестом, напоминающим закручивание крана, я приказал водителю приглушить музыку.

— Слушаю, шеф.

— Всё в порядке? Вчера не дозвонился до вас.

— Зарядка кончилась, — соврал я. — Страшно выдохся, а так все по плану. Тренинги им понравились. Сегодня вылетаю обратно.

— Хорошо. — Август Анатольевич сделал паузу. — Меня тут уведомили, что вы пренебрегли приглашением.

— Каким приглашением?

— На творческий вечер.

— Само собой, — сказал я. — Во-первых, его включили в программу задним числом. Во-вторых, я валюсь с ног от усталости.

— Максим, выслушайте меня, — сказал Август Анатольевич. — По контракту вы вправе игнорировать любые пункты в программе, не связанные с тренингами. Литературные встречи — как раз из таких пунктов. Более того, с человеческой точки зрения я тоже на вашей стороне. Никакие стихи заранее не оговаривались, это просчет организаторов, а не ваш.

По интонации чувствовалось, куда клонит шеф. Вот-вот решительное «но» перевесит все прочные «да».

— Но есть тонкости, так? — сказал я.

— Вы и сами в курсе. Если уедете в гостиницу, в Нертенггове обидятся и оставят на тренинг отрицательный отзыв. Напишут, что в «Достоинстве» работают высокомерные гады, которые плюют на заказчиков.

— Провинциальные загоны.

— Из-за провинциальных загонов наш рейтинг упадет.

— Понимаю.