Лицо отмщения

– Жажда, судороги, сухость во рту, нарушение сердцебиения, галлюцинации, перевозбуждение. Скорее всего отравление семенами белены черной.

– Для белены как-то слишком быстро, – усомнился Камдил.

– В принципе, да. Но организм ослабленный, утомленный. Ее сразу вытошнило. Она не успела выпить много, но, с другой стороны, если бы все это произошло несколько позже, легко можно было бы свалить отравление на Стефана: мол, чувствуя, что попал в западню, он решил опоить пленницу.

– Понятно. А Мафраз что говорит?

– Если б кто-то из вас вместо того, чтобы мчаться в очередную схватку, занялся бы Мафраз, возможно, она бы что-нибудьиговорила!

– Ее, что же, убили?

– Формально – нет. А по сути... Ей влили в рот все, что не успела выпить Матильда.

– Час от часу не легче! Пожалуй, она единственная здесь, у кого могло быть противоядие.

– Одна надежда, что и Матильда, и Мафраз выпили все же по полкубка. Хотя никто уже не может сказать, вкакойконцентрацииэтамилаяперсиянканамешалаотравы.

– Да уж, как для себя, не пожалела.

– Шутник.

– Это я от досады.

– Что, все плохо?

– Не то чтобы совсем, но в высшей мере странно. Блуасцев мы разбили, ну да это и понятно было. Нокогдамыприбылинаместо,картинабылаужасающая.ИзраненныйМихаилАргир,распластанныйповерхкучитрупов,воснованиикоторой,кстати,отыскалсяипринцСтефанбезрукиисраскроеннойголовой.

– М-да. На прощание судьба преподнесла им хороший подарок. Оба умерли в бою.

– А Никотея пропала. Лис со следопытами ее ищет, но пока безуспешно. Ни ее, ни этого самого «бедного рыцаря» изсвитыМатильды.

– Занятный дуэт, – криво усмехнулся лорд Баренс. – Будем надеяться, что они все же найдутся.

— Пить! Дайте мне пить! – порывисто шептала императрица, намертво вцепившись в рукав монашеской сутаны. – Это небо без дождя...

– Да, сурово у вас там все, – вздохнул Камдил, наблюдающий картину глазами лорда Баренса.

– Я велел служанкам промывать им желудок, объяснил, как делать массаж сердца, но... остальное не в моих силах. Тут нужен сведущий лекарь, а не здешние ведуны!

– А Мстислав что говорит?

– Ничего не говорит. Он постоял здесь молча, развернулся и ушел.

– Куда?!

– Как мне сказали, в отцовскую молельню.

Мстислав еле держался на ногах. События последних дней, вернее даже последних суток, были столь необычны и столь выходили за рамки всего того, о чем он раньше имел хоть какое-то представление, что князь просто не находил слов. Не успел он прийти в себя от мгновенного переноса в чужестранные земли его самого и всей его рати, как новые диковинные события обрушились бурным потоком, едва только не сбивая с ног.

Он не мог поверить, что милая нежная севаста Никотея, столь отважно последовавшая за ним в озерную бездну, вдруг распорядилась отравить ни в чем не повинную дочь здешнего короля, только что вырванную из плена и с открытым сердцем доверившуюся ей.

В первый миг у него слабой надеждой блеснула мысль, что сама Мафраз, а вовсе не ее хозяйка решила погубить императрицу. Но зачем бы это ей? И зачем Никотее бежать сломя голову?

Он поплотнее затворил за собой двери батюшкиной молельни и собрался было преклонить колени, чтобы упрашивать подводного демона свершить чудо.