Лицом к лицу

— А есть ли у вас такая уверенность сегодня? Каковы ваши планы? На что вы рассчитываете? — продолжал наседать Рамишвили уже резко и повелительно.

Азизашвили вспыхнул.

— Уж конечно, — ответил он, — не на милость всевышнего! На войска, на свой боевой опыт рассчитываю!

В планы Гегечкори вовсе не входило осложнять отношения между правительством и генералом, принимавшим на себя защиту Тифлиса, он поспешил прекратить пререкания.

— Хорошо, генерал, — сказал он. — Итак, оборону Тифлиса правительство возлагает на вас. Отныне судьба города в ваших руках.

— Благодарю за доверие.

— В таком случае продолжим наш разговор. Может быть, вы ознакомите нас теперь с планом ваших действий? — вкрадчиво, с присущей ему изысканной вежливостью, спросил Гегечкори.

Генерал начал излагать свои планы защиты города:

— В первую очередь, господин председатель, мы установили по одной батарее на Махатской горе и на Соганлугской возвышенности. С обоих этих пунктов эшелоны видны как на ладони.

— Артиллерия — это, конечно, очень важно. Но нужно, чтоб орудия обслуживались подготовленными, опытными людьми.

— Офицеры у нас прекрасные, — успокоил Азизашвили председателя правительства и, сочтя момент и обстановку подходящими, добавил: — Но, безусловно, забота о создании регулярной армии, об увеличении ее численности, о воспитании новых офицерских кадров должна стать первейшей задачей правительства.

— Мы сделаем, генерал, все от нас зависящее, чтобы в самом ближайшем будущем создать с вашей помощью армию, достойную нашей страны.

— Это самое важное и самое неотложное дело, — еще раз повторил Азизашвили и взглянул на Рамишвили, который, теребя свою черную бороду, хранил молчание. Азизашвили никак не мог побороть в себе чувство острой неприязни к этому худому, мрачному человеку, препятствовавшему созданию регулярной армии.

— А как вы используете пехоту? — спросил Гегечкори.

— Караульный батальон послан на прикрытие артиллерии, а на линию фронта направлены два полка и отряд добровольцев-хевсур, — ответил генерал.

— Что касается хевсур, то профессор Наморадзе и князь Мамука Амилахвари оказали нам большую услугу — это они организовали добровольческий отряд. Да иначе и быть не может, — рассуждал глава правительства. — Сейчас, когда перед нами встала опасность большевистского переворота, все должны помогать нам, не считаясь с партийной и сословной принадлежностью.

Прищурив левый глаз, Рамишвили хитро посмотрел на Гегечкори: «Ой, и дипломат же наш Евгений! Так, так! Подсыпай петушку крупку, подсыпай!..»

Гегечкори подсыпал, петушок клевал.

— Конечно, то, что я вам сообщил, еще не исчерпывает плана обороны города, — продолжал Азизашвили. — У меня, господин председатель, есть просьба к вам…

— Прикажите, генерал.

— Необходимо направить к большевистским эшелонам делегацию.

— Зачем?

— Предупредить, что если только они вздумают выгружаться из вагонов, то наша артиллерия немедленно откроет огонь.

— Великолепно! Посылку делегатов мы принимаем на себя.

— Я согласен, генерал, что посылка делегации — необходимое мероприятие, — снова вмешался в беседу Рамишвили. — А вот скажите, что предпринимается вами для предотвращения переворота, подготавливаемого в городе. Я имею в виду в первую очередь расквартированные в корпусах арсенала и здании армянской семинарии Двести восемнадцатый полк и другие части, настроенные большевистски. По имеющимся у нас сведениям, они тоже готовятся к мятежу, чтобы поддержать эшелоны.

— Против частей, засевших в помещении семинарии, действуют отряды народной гвардии. В помощь им направлены Пятый грузинский и Первый армянский полки. Кроме того, для острастки бунтовщиков на горе перед Ботаническим садом и на Давидовской горе выставлены четыре батареи.

Рамишвили улыбнулся.

— Так, значит, у вас все обстоит прекрасно! Что ж вы пугали нас?..

— Я не из тех, кто кричит о победе, когда победы еще нет.

— Итак, о чем еще нужно нам договориться? — довольный собой и беседой, спросил Гегечкори. Рука его продолжала играть большим красным карандашом, которым он во время разговора чертил на листиках блокнота фигурки и узоры, а затем подписал приказ о назначении Азизашвили генерал-губернатором Тифлиса.

— Как будто все, — подумав, ответил генерал и встал. — Разрешите откланяться, господин председатель. Хочу съездить на Махатскую гору.

— До свидания, генерал. Желаю успеха!

Азизашвили покинул дворец.

Гегечкори подошел к окну, достал из кармана белый шелковый платок, протер им свои припухшие глаза и взглянул на город.

— Ну, пожалуй, — обратился он к Рамишвили, — опасность удастся отвести.

— Не будем радоваться преждевременно. Скажу откровенно, не очень-то я верю этому Азизашвили.

2

Вторая артиллерийская бригада готовилась к боевым действиям. Подготовка продолжалась всю ночь. Утром, поздоровавшись с батареей, капитан Алексидзе проверил, все ли в порядке.

— По коням! — раздалась его зычная команда.