Любимая женщина Кэссиди

Ну, куда бы его ни несли, люди, безусловно, спешили. Возможно, он в очень плохом состоянии, так что дело действительно срочное. Он призадумался, не переломал ли кости, не получил ли страшные ожоги, а может быть, несколько раз уходил под воду и набрал воды в легкие. Ощущалось все вместе. Чувствовалась резь, ломота, жжение и пульсация. Слышались хрипы и бульканье. Его словно медленно пропускали через огромные резиновые вальки. Постоянно качало вверх-вниз, очень сильно вниз, высоко вверх, опять вниз.

В последний раз на этом пути бросило очень низко, и при этом раздался стук. А потом все стихло, не было никакого шума. Казалось, тишина длится очень долго.

Наконец ему удалось открыть глаза.

Он смотрел в растрескавшийся оштукатуренный потолок, там и сям из широких трещин торчала дранка. На стенах рваные обои, пол из широких корявых досок, очень старых и очень грязных. Свет шел от единственной лампочки без абажура, висевшей прямо над головой. Непонятно, почему свет не режет глаза. В тот же миг свет его ослепил, он зажмурился, закрыл лицо рукой.

Где же он, черт возьми? Затылок пронзила боль, у него вырвался стон.

Чей-то голос сказал:

— С тобой все в порядке.

— Правда? — выдавил он. — Как интересно.

— Только небольшая шишка на голове.

Он сумел узнать голос. Это был голос Спана. Сесть и увидеть Спана не было сил. Он по-прежнему закрывал рукой лицо, другую опустил вниз, нащупав край раскладной койки.

— Хочешь чего-нибудь? — спросил Спан.

— Только скажи, что стряслось?

— Милдред чем-то тебя оглушила.

— Знаешь, что я думаю? — сказал Кэссиди. — По-моему, она раскроила мне череп.

— Нет, — пробормотал Спан. — Ничего подобного. Все не так плохо.

Кэссиди принял сидячее положение и увидел Спана, сидевшего в дальнем конце комнаты на каком-то бесформенном сломанном предмете.

— Где мы? — спросил он.

— Наверху, — отвечал Спан.

— Наверху чего?

— “Заведения Ланди”.

Кэссиди с силой протер глаза:

— Кто меня сюда приволок?

— Мы с Шили. Капитан помог снять тебя с корабля. Мы несли тебя вниз по Док-стрит, потом вверх по переулку, сюда внесли через заднюю дверь. Даже не знаю, как мы сумели пройти незаметно. Но мы это сделали.

— Чего ты хочешь, премию получить?

— Ложись, Джим. Не заводись.

— Я только хочу знать одну вещь. Кто вас, гадов, просил соваться?

— Эй, слушай, если в не мы...

— Если б не ты, я сейчас был бы на корабле. С Дорис. Слышишь? Мы бы уже плыли в Южную Африку. Я и Дорис.

— Спи, Джим. Потом об этом поговорим.

Кэссиди опустил голову на подушку. Через секунду опять сел, злобно покосился на Спана и спросил:

— Сколько сейчас?

— Два часа дня.

— Дня? — Он глянул на электрическую лампочку, потом в окно, увидел, что на улице сплошная темень. Между окном и стеной соседнего многоквартирного дома был только небольшой проем, но в этом проеме сгустилась необычно плотная, мрачная тьма.

— Еще один жуткий день, — объяснил Спан. — С минуты на минуту начнется потоп.

Кэссиди все смотрел в окно:

— Раз стоит такая темень, можно еще раз попытаться. Попробую на другом корабле.

— Не надо тебе это делать.

— Не надо? — Он сердито оглянулся на Спана. — Ну-ка, растолкуй.

Спан встал, плавным шагом направился к койке со слабой улыбкой на губах, играючи крутя в длинных пальцах широкий плоский портсигар.

— Ты очень важная персона. Крупные заголовки в газетах, даже по радио передавали. В портовом районе копов больше, чем мух. Только голову поверни, увидишь красную машину. Если ты сейчас выйдешь отсюда, ставлю сто к одному, тебя сцапают через минуту.

Кэссиди впился зубами в большой палец:

— Приятное известие.

— Если останешься здесь, — продолжал Спан, — если кое-кто будет прилично себя вести, может, получишь шанс.

— Кто знает, что я здесь?

— Я и Шили. Милдред и Полин. И Ланди.

— А Дорис?

Спан пожал плечами:

— Если хочешь, чтоб я ей сказал, я скажу. Но, по-моему, это ошибка. По-моему, тебе лучше...

— Дай закурить.

Спан открыл портсигар, и они закурили. Спан подошел к окну, выглянул, наклонился, чтобы увидеть небо за крышами домов.

— Господи Иисусе, — проговорил он, — по-настоящему разъярилось. Похоже на циклон.

— Хорошо, — заявил Кэссиди. — Я надеюсь на худшее. Надеюсь на землетрясение.

Спан взглянул на него:

— Не надо так говорить.

— У меня просто такое желание.

Спан отошел от окна, пустил в пол широкую струю дыма, начал рубить ее на куски длинным указательным пальцем.

— Ты проспал добрых девять часов, — сообщил он. — Наверняка проголодался.

— Хочешь чего-нибудь мне принести?

— Конечно, — кивнул Спан. — Как насчет большой миски тушенки?

— Нет, еды не надо, — встряхнул головой Кэссиди. — Принеси только бутылку виски.

Он снова откинулся головой на подушку, слыша, как Спан выходит и закрывает за собой дверь.

Он опять открыл глаза часом позже. Увидел, что в комнате добавилась кое-какая мебель — стол, несколько стульев. Увидел, что они сидят за столом — Спан, Полин, Шили. Сидят, спокойно выпивают. По его наблюдению, в бутылке осталось немного.

Он услышал, как Шили сказал:

— Не знаю. Может быть, я ошибся.

— По-моему, ошибся, — подтвердила Полин.

Спан велел Полин заткнуться.