Любимый с твоими глазами (СИ)

- Ох, вы на него посмотрите только! - перебивает, ударяя мне по пальцу, - Старался он! Ты все просрал! Что Алена такое говорит?! А?! Что ты сделал?! И посмотрите только! Все журналы трубят о том, какой этот кусок говна святой! Сколько ты за это заплатил?! Сколько выложил?! Сколько старался?! А брата родного в тюрьму, да?!

Мне прилетает хлесткая, сильная пощечина, которая вдруг меня отрезвляет. Я стою перед своей матерью, которой по факту вообще на все плевать. Она здесь не потому что «переживает» за меня или «злится» на Алису — она здесь потому, что деньги мимо нее прошли, которые, по ее мнению, она имеет право контролировать. Ведь что? Правильно. Их можно было бы пустить на Серегу.

И это внезапно смешно. Я усмехаюсь, потом еще и еще, пока усмешка не переходит в самый настоящий смех, а она… смотрит на меня с таким презрением и шипит.

- Ты спятил. Эта потаскушка заразила тебя сифилисом! Говорят, что он влияет на мозг и…

Резко мой взгляд меняется, и он явно такой тяжелый, что мать моя осекается и наконец прикусывает язык. А я уже знаю, что ей скажу.

- На этом точка.

- Что, прости?!

- Давно надо было это сделать. Теперь у тебя есть только один сын, обо мне забудь. Прощай.

Я собираюсь уйти, но мать хватает меня за руку и верещит.

- ЧТО?! Олег! Не смей меня бросать, как твой чертов папаша! Не смей! Я… как я буду жить?!

- Две квартиры у тебя есть, кое-что накину сверху твоей большой пенсии, а с остальным сама. С меня хватит.

- Из-за нее?!

- Из-за себя.

- Я все расскажу! Во все газеты пойду и…

- Попробуй, - спокойно киваю и делаю еще один шаг назад, - Тогда я лишу тебя вообще всего, вернешься обратно на окраину. Вряд ли ты этого сильно хочешь.

- Но Сереженька… как же я буду делать ему передачки и платить за камеру?

- Ничего. Брату пора привыкать работать, поживет на общих условиях. Ты ему там санаторий устроила, а это не наказание.

- Ты… ты ублюдок! Надо было сделать аборт!

Ударяет сильно, но я держу в себе, не показываю и киваю.

- Наверно, да. Надо было. Тогда бы ты никогда не вылезала с окраины и, может быть, сохранила хотя бы подобие человечности, потому что ее в тебе больше нет. Прощай.

- Олег!

Но я иду, не оборачиваясь, лишь замираю, когда мне в спину летит последняя скабрезность и явная ложь:

- Твоя Алиса аборт хотела делать! Я ее отговорила!

Извини, мам, но это совсем в минус. Не верю ни одному слову.

Алиса

Олег возвращается совсем скоро вместе с дядей Женей. Мама бросает на них короткий взгляд, а потом переводит его на прибывших, улыбается и кивает. Мол, спасибо, что пришли, да, мы тоже рады вас видеть. Спасибо за соболезнования.

И бла-бла-бла.

На меня все это сильно давит, но я не могу не заметить, как становится легче, стоит Олегу встать за моей спиной. Такое странное ощущение появляется, будто мне есть, на что опереться — теплое ощущение, прекрасное… Поэтому мысли о нас с ним снова пролезают в мое настоящее. Как бы не отпихивала, они, точно сорняки, рядом. Я чувствую их, как слышу легкий аромат его парфюма — так близко.

А он еще улыбается… Интересно, почему? Наверно, с мамой помирился… Ну что ж? Это хорошо. Я знаю, как Олегу она дорога, и рада за него, а теперь все. Хватит об этом.

Концентрируюсь на женщине, которая подходит аккуратно, и в которой я узнаю ту самую медсестру Тамару. Мама ее тоже узнает. Она пару секунд молчит, а потом вдруг начинает плакать… впервые за все время, что она провела в Туле, мама плачет. Так горько, что мне сердце сдавливает. Я подаюсь было вперед, но мама бросается на Тамару и крепко ее обнимает.

Нет, я совсем ничего не понимаю. Кто эта женщина?!

- Тома, как я рада тебя видеть… прости, что я так расклеилась…

- Ничего, Светочка, ничего. Поплачь. Все хорошо.

Мама усмехается, отрывается от нее и мотает головой.

- Ну нет. Я обещала себе, что плакать не буду.

- И это тоже правильно. Степа никогда не любил твоих слез.

Еще мгновение они молчат, смотрят друг на друга, а потом мама поворачивается на меня.

- Алиса, подойди.

Делаю неуверенный шаг.

- Доченька, ты, наверно, не помнишь, но это твоя тетя, родная папина сестра Тамара. Когда-то давно она прилетала из Америки, чтобы тебя посмотреть. Она у нас врач…

Честно признаюсь, что нет. Не помню. Я знала, что она существует, но из-за огромного объема работы Тамара никогда не приезжала в Россию, и только потом я узнала, что дело было и в ссоре между ней и папой. В чем там была загвоздка — не знаю, но они очень долго не общались. Мама мне рассказывала, что он так на нее разозлился, что и ей запретил общаться, и она секретно созванивалась с моей тетей — своей самой близкой подругой.

А лицо ее, кажется, все равно отложилось на задворках…

- Я ваше лицо сразу узнала…

- Мы со Степой похожи, хотя, когда я тебя видела, ты была достаточно взрослой, чтобы меня запомнить. Мне так жаль, Алиса…