Любитель шампанского (сборник)

— Подожди! — закричала она и обернулась. Резко и четко обозначился ее силуэт на фоне серого утреннего неба.— Я высматриваю Пьера. Он обещал нас встретить.

— Жанна! Что ты говоришь?!

Но она не обращала внимания. С долгим душераздирающим гудком поезд промчался мимо освещенной газовыми фонарями маленькой станции: безлюдной, тоскливой и грязной от дождя и нефти.

— Он не остановился! — исступленно закричала Жанна.— Он проехал мимо Шантили!

На какой-то кошмарный миг Яну показалось, что она сейчас выбросится. Жанна высунулась из вагона, с трудом сохраняя равновесие, стараясь в последний раз увидеть станцию, в то время как после поворота длинный хвост состава вышел на прямую, и поезд стал набирать скорость.

— Мы проехали мимо! — Жанна повернулась и отчаянно заломила руки.— Что подумает Пьер? Что нам делать?

— Иди сюда и садись,— сказал Ян, окончательно убедившись, что она сошла с ума. Он и раньше подозревал, что после пыток в гестапо, потери Пьера и долгих месяцев болезни ее рассудок помрачился. Странные припадки, взрывы дикого, неукротимого гнева, сменяемые периодами апатии и молчания, лихорадочный блеск в глазах — все это было признаками помешательства. И именно теперь, когда он в ней так нуждается, тоненькая изношенная нить разума окончательно оборвалась.

— Сейчас не время сидеть! — яростно воскликнула Жанна.— Поезд идет в Париж. Надо что-то делать!

— Я ни на что не гожусь,— возразил Ян.— Я тяжело ранен. Неужели ты не помнишь? Пуля в руку...

Шатаясь от вагонной качки, Жанна подошла к нему и опустилась на колени.

— Как тебя ранило? Почему ты мне ничего не сказал? Когда это произошло?

Ее глаза лихорадочно блестели, из груди с присвистом вырывалось учащенное дыхание.

— Тебе плохо,— сказал Ян, взяв девушку за руку.— Соберись, ты мне нужна... Послушай, Пьер мертв. Его предал Мэллори. Мы сейчас в Англии, едем в Шотландию, чтобы найти там Мэллори. Вспоминаешь?

Жанна долго молчала, стоя на коленях, и он чувствовал, как дрожит ее тело. Наконец она проговорила:

— Да, вспоминаю... А только что все казалось таким реальным! Я думала, мы встретим Пьера, но ты прав, он мертв...

«Удалось ли мне привести ее в чувство?—мучился Ян, пытаясь разглядеть выражение ее лица.— И если удалось, долго ли она продержится?» Нет, теперь он не сомневался, что просветление могло быть только временным.

— Не надо волноваться,— произнес Ян.— Мы уже давно не ездили в поезде, вот и вспомнилось невольно... Мне тоже сперва показалось, что это Франция... Но где мы находимся?

— Не знаю,— хрипло выдавила Жанна.— У меня болит голова. Не задавай мне вопросов.

Она встала, безжизненно добрела до двери и вновь уставилась в полумрак.

«Бесполезно!» — с отчаянием подумал Ян. Что с ними будет? Теперь, когда задача отыскать Мэллори возложена только на него, решимость Яна ослабла. Это невозможно, чересчур много препятствий! Он готов был сложить оружие и признать себя побежденным, и едва пришел к такому решению, как его захлестнул летаргический покой. Даже боль в руке, казалось, отступила, и через несколько секунд Ян погрузился в сон настолько крепкий, что ни вагонная тряска, ни пронзительные гудки паровоза не могли его разбудить.

3

Корридон поспешно двигался по проходу, когда высокий крепкий человек вышел из купе первого класса и преградил ему путь. Это был инспектор Роулинс.

— Только, пожалуйста, без шума,— проговорил он с широкой улыбкой.— Сзади вас стоит Хадсон, так что давайте без эксцессов.

Сердце Корридона судорожно дернулось, он застыл, по, взяв себя в руки, с нарочитой непринужденностью воскликнул:

— Боже мой, Роулинс! Добрый день. Вот уж не ожидал вас здесь увидеть! Вы получили мою телеграмму?

— Получил,— приветливо ответил инспектор.

Этот улыбчивый, краснолицый, крупного сложения человек с открытым нравом, полный энергии и пышущий здоровьем, всегда выглядел так, будто только что вернулся с двухнедельного отдыха на море. Корридон знал, что он храбрый полицейский, честный и самоотверженный. Преградить ему вот так вот путь — дело нешуточное и опасное, и Корридон невольно почувствовал к нему уважение.

— Вы напрасно о Крю беспокоились,— доброжелательно продолжал Роулинс.— Ваше послание не дало нам ничего нового. И все же за информацию спасибо. Не возражаете, если Хадсон вас обыщет? У вас, вероятно, при себе оружие?

— Конечно,— ответил Корридон с насмешливой улыбкой.— Валяйте, Хадсон, в правом кармане.

Хадсон с каменным лицом сунул руку в карман Корридона и вытащил автоматический пистолет 25-го калибра.

— Чего это вы игрушками увлеклись? — удивился Роулинс, потирая ладони.— Я ожидал увидеть что-нибудь посолиднее... Разрешение на оружие у вас есть, старина?

— Ну разумеется! Оно у меня в бумажнике. Хотите взглянуть?

— Не к спеху! Вы не очень-то стремились отдать себя в руки правосудия, верно?

— А разве у правосудия ко мне претензии?—Корридон вскинул брови.— Я чист как стеклышко.