Любитель шампанского (сборник)

— О, поверьте, так говорят ну абсолютно все преступники!— просиял Роулинс.— Я поражен, Корридон. Вы — и вдруг уподобляетесь прочим!.. Заходите сюда, старина. На вашем месте я был бы горд,— продолжал он, заводя его в купе первого класса, из которого только что сам вышел. В купе сидел еще один полицейский, метнувший на Корридона хмурый взгляд.— Нам пришлось потеснить пассажиров, чтобы освободить место. А из Данбара специальная машина отвезет вас в Лондон. Вы должны чувствовать себя важной персоной!

— И так чувствую,— заверил Корридон.— Однако в Лондон возвращаться не собираюсь.

— Мне искренне жаль, старина, но с вами хотят немного потолковать,— сказал Роулинс, вытаскивая пачку сигарет.— Какие-то мелочи, очевидно... Попортим здоровье?

Корридон взял предложенную сигарету и прикурил от зажигалки инспектора.

— Ну, если так,— рассмеялся он,— то не возражаю.— Ему хотелось выяснить, знает ли Роулинс, что Энн в поезде.— Кстати, откуда вы взялись?

Роулинс устроился возле двери.

— Мы сели в Бервике, увидев ваше красивое лицо в окне. Не хотелось беспокоить вас раньше времени. Правда, Хадсон?

Хадсон, сидевший рядом с Корридоном, хмыкнул.

— Наши парни засекли вас еще в Кингз-Кросс,— продолжал инспектор,— да чуть-чуть опоздали. Пришлось позвонить в полицию Питерборо, и на поезд сел инспектор Стюарт. Судьбе было угодно, чтобы я сам оказался в Карлайле — совсем по другому делу, не имеющему к вам никакого отношения. Мне позвонили, и я присоединился к вам в Бервике.

«Ни слова об Энн»,— с облегчением отметил Корридон.

— Вы предъявляете мне обвинение?

— Только в самом крайнем случае,— с обворожительной улыбкой ответил Роулинс.— И на вашем месте я бы до этого не доводил. Не стоит портить отношений. Я предпочитаю обратиться к вашей доброй воле. Конечно, если вы заупрямитесь, я вас арестую. Так что решайте.

— В чем меня обвиняют?

Роулинс подмигнул.

— Ну же, старина, не стоит допытываться. Коли совсем припрет, я всегда к чему-нибудь смогу придраться... В первую очередь мы хотим с вашей помощью взять этого поляка. А потом уже, возможно, придется побеседовать с вами более серьезно. Не говорю, что это обязательно, но и зарекаться не стану.

— Другими словами, доказательств у вас нет,— подытожил Корридон.— И обещаю вам, никогда не будет.

Роулинс глубоко затянулся.

— Увидим! — беспечно проговорил он.— Признаюсь, старина, я бы с огромным удовольствием засадил вас за решетку. И даже, если повезет, обеспечил бы вам петлю. Все не дает мне покоя тот маленький эпизод перед войной, когда вы прикончили секретаря посольства. Знаете, у меня такое чувство, что я плохо тогда сработал, а от плохой работы, извините за вульгарность, у меня изжога.

— Какого секретаря посольства? — спросил Корридон.

— Ладно, ладно, сейчас это не имеет значения... А та блондиночка,— неожиданно прибавил инспектор,— хороша была в постели?

— Вы говорите загадками! Сперва секретарь посольств, теперь какая-то блондинка... Что это значит?

Роулинс весело обратился к двум детективам, смотревшим на Корридона с холодной неприязнью.

— Вот выдержка, а?! Да, ему палец в рот не клади.— Инспектор вновь повернулся к Корридону.— Я говорю о той шлюшке, которую вы проводили домой в ночь на семнадцатое мая, о Рите Аллен. Ну, помните, та, что упала с лестницы и сломала себе шею?

— Впервые о ней слышу,— с готовностью ответил Корридон.— У меня немало знакомых блондинок, но Рита... Нет. Как, вы сказали, ее фамилия?

Неожиданно чья-то тень упала на пол купе, и Роулинс быстро вскинул голову. В дверях стояла молодая девушка. Корридон тоже поднял голову, и по его спине пробежал холодок. Это была Энн.

Она стояла на пороге и улыбалась Роулинсу.

— Прошу прощения. Я бы хотела здесь сесть,— сказала она, переведя взгляд на толстые ноги инспектора, которые загораживали проход.

Роулинс стремительно поднялся.

— Извините, мадам,— вежливо произнес он,— купе забронировано. Уверен, что вы найдете себе другое место.

— Боюсь, чго и дальше все занято,— возразила Энн, ничуть не смутясь.— Я уже смотрела. И потом, нигде ведь не обозначено, что купе забронировано?

Совершенно верно, мадам. Но мы из полиции,— терпеливо разъяснил Роулинс.— Так что вынужден вам отказать. Весьма огорчен.

— О, я не знала. Но раз вы из полиции... Могу я попросить вас об одном одолжении? — Энн кокетливо улыбнулась.

— Разумеется,— удивленно согласился Роулинс.— О чем речь?

— Мой брат утверждает, что никто еще никогда не заплатил штрафа в пять фунтов за то, что без причины сорвал рычаг аварийного тормоза. Он говорит — обман! Но ведь на самом деле штрафуют, правда?

— Штрафуют, мадам, действительно штрафуют,— ответил Роулинс.— Это все?

— Да. Простите за беспокойство.

Сердце Корридона заколотилось. Этот абсурдный вопрос мог означать только одно: Энн собиралась остановить поезд, чтобы дать ему возможность удрать.

— Пустяки, мадам, рад служить! — галантно сказал Роулинс.

— Еще раз спасибо.— Энн улыбнулась и закрыла дверь.

— Очаровательная девушка! — заметил Роулинс, потирая ладони.— Старина, вы, как знаток женщин, не находите, что она очаровательна?

— Безусловно,— ответил Корридон.