Люблю тебя, мамочка! Истории приемных семей

И вдруг внутри, закрывшись с мальчиком, заворковала, нежнейшим голосом, которого Алена за пять лет жизни в семье ни разу не слышала.

– А кто это у меня дома? Что за гость?

Нет. Не случилось немедленного счастья. Хотя Димку начали брать на выходные. Он писался, врал, воровал. Включил все, что только может выплеснуть из себя несчастный озлобленный малыш.

Однако в светлые периоды, которые проявлялись все чаще и становились длинней – лез под руки Анны. Ласкался. Расспрашивал о ее работе. Живо интересовался делами. Любимыми игрушками у него стали фонендоскоп и тонометр.

Неудивительно, что вдохновленная тем, что внук, возможно, станет врачом, а значит, она все же воспитает светило медицины (!) (Господь услышал ее молитвы!), однажды Анна Анатольевна завела речь про полноценную опеку.

К этому моменту они со снохой установили перемирие. Раз Лешина жена приволокла домой такую полезную находку, как будущий профессор, продолжатель династии, она заслуживала какого-то снисхождения.

Анна Анатольевна проводила с Димкой время за такими увлекательными играми, как измерение давления и подсчет пульса. Рассказывала про интересные случаи на своей работе. Малыш с лету запоминал термины и их значение, повторял названия диагнозов и рисовал жутчайшие каракули в блокнотах – простите, господин профессор выписывал игрушечным медведю и бегемоту рецепты.

Анна делилась профессиональными знаниями. Алена учила Димку складывать кулак, ставить ноги и дышать. Кувыркаться и бегать. Обещала позже научить стрелять из пистолета и водить машину.

Алексей млел от счастья, глядя на любимых, которые не ссорятся, а возятся с пацаном. И послушно кивал, что будет ходить в школу приемных родителей. Чего не сделаешь ради мира в семье?

Случалось всякое. За те год-полтора, что прошли до усыновления. Соседям Кафеджанам тоже досталось. И у них Димка что-то спер, что-то потерял, а что-то разбил.

Но… Анна Анатольевна при всех ее недостатках слово давала железное. Так что держалась. Утешала сына и саму себя. Пару раз подбодрила сноху (отчего Алена долго не могла опомниться).

И продолжала вести воспитательную работу.

Гром грянул, когда все узнали, что Алена беременна. Димку как раз взяли домой на выходные. И тут Алена упала в обморок. Когда все прояснилось, пацан решил, что больше не нужен, и сбежал. Искали по всей Москве. Анна чуть не поседела второй раз.

Сноха в больничке. А они с Алешей обшаривают вокзалы и отделения полиции. Нашли. Разыскали свое мелкое сокровище. В электричке чуть ли не под Тверью.

Алексей сгреб мальчика в охапку. Повторял, что они его заберут. Что давно решили и не передумают. Просто бумажки, справки. Вся тянется. Но вот-вот. И ему надо учиться у родителей и бабушку слушаться. И мелкому или мелкой, не ясно же пока, кто у Алены родится, пример подавать.

– Какой пример?

– Жалеть бабушку! У нее нервы не железные.

Димка внимал, морщился. Потом уточнил:

– Бабушку жалеть?

– Да. Обязательно. И…

– И?

– Алене помогать.

– Хорошо.

P. S. Алена родила двойню. Квартира перестала быть огромной. По коридору катаются на трехколесных велосипедах, по углам играют в прятки, из кухни в прихожую бегают наперегонки.

Помещаются! И на этом огромное спасибо замечательному прадеду Алексею Алексеевичу.

Димка настоял, чтобы портрет академика повесили над его кроватью. Он на него поглядывает, когда делает уроки.

Анне Анатольевне все чаще кажется, что суровое лицо покойного мужа на пафосной официальной фотографии странным образом смягчилось. Что он вот-вот улыбнется или запоет любимую казачью песню.

Татьяна Чернецкая, Наталя Шумак Сестра-хозяйка

Клава была образцовой сестрой-хозяйкой отделения. Полный порядок на вверенном ей участке. У персонала чистые, идеально отглаженные халаты. Пациенты тоже лежат на хорошем постельном белье.

Санитарки, построенные требовательной старшей сестрой и под присмотром Клавы, намывают полы, протирают тумбочки. Все сверкает. Как и положено в хорошей хирургии.

На подоконниках цветочки. Украшают помещение и радуют глаз.

У Клавы в ее возрасте (хорошо за сорок) не было детей. Позже я узнала, что сын погиб в армии. А муж сначала пил, потом развелся и уехал. Невысокая и крепкая Клава выстояла.

Я увидела ее уже в новом периоде жизни. Который назывался – Клава заводит семью. Берет под опеку двух соседских детей, брошенных никчемной пьющей матерью.

Брат с сестрой часто ночевали на площадке. Мать водила сожителей, а их выдворяла. Клава и приютила обоих. Помню, что с документами она возилась долго, никак не могла справиться до тех пор, пока решительно не обратилась за помощью к главврачу. Записалась на прием. Привела с собой и мальчика, и девочку. Все втроем они попросили выручить их.

Главный был тот еще хитрец и умница. Клаву, как идеального работника (пусть и низового звена, но что будет с больницей, если плохо свою работу будут делать санитарки и хозяйки?) ценил. Имел хорошие выходы наверх. Позвонил, попросил… И дело сразу ускорилось, сестра-хозяйка через три-четыре месяца стала официальным опекуном.