Любовь и другие мысленные эксперименты

Он не знал, можно ли крикнуть ей в ответ — вдруг у всех этих специалистов и бюрократов, что сейчас слушают его в наушниках, головы взорвутся. Если они в наушниках, конечно, а не сидят у большого экрана со стереозвуком и не наблюдают за ним в прямом эфире.

В паре дюймов от его лица высветилась прозрачная физиономия доктора Кросби.

— Капитан Прайс? Показатели стабилизировались. Завтра вам нужно будет явиться на осмотр в госпиталь. Проведем кое-какие тесты, проверим, как восстанавливается память. Вы до сих пор не подключились к операционной системе. А это обязательно нужно сделать.

— Конечно, док, я мигом. — Артур растянул губы в улыбке, надеясь, что и голос покажется Кросби веселым. — Завтра увидимся. Но сейчас я эту штуку вырублю, мне нужно одеться.

В голове с минуту погудело, снова вернулся ритмичный писк. Артур сгорбился. Что это за жизнь, когда у тебя перед носом то и дело всплывают голограммы? Когда каждое мгновение фиксируется и записывается? Коллеги по другим экспедициям порой признавались, что у них с «постояльцем» даже установилась своего рода близость, как с другом или любимым.

— Или богом, — говорил руководитель последнего проекта Артура. — Он всегда тебя направляет, и даже воображать его не приходится — так куда проще.

Ему пришлось опереться о кровать, чтобы встать. Превозмогая боль в руках и ногах, Артур подошел к шкафу и принялся осматривать одежду. Форма, несколько гражданских брюк и рубашек. Пара свитеров. Кое-какие бирки он узнавал — бывал в этих магазинах, только вещей таких там не покупал. Казалось, некто, очень хорошо его знавший, приобрел для него новый гардероб. Артур потянул на себя шерстяной рукав, надеясь найти дырку или затяжку, которая могла бы о чем-то ему напомнить, поднес манжет к носу. Чем обычно пахнет твоя одежда? Не тобой — нет, сам ты свой запах не ощущаешь. У Хэла вещи Артура всегда пахли сомерсетской землей — влажной и богатой железом. А в лондонском доме — кедром и стиральным порошком. И особым Элизиным запахом. Лабораторными химикатами и духами — вербеной с лимонным леденцом.

Элиза. Захотелось сбежать вниз по лестнице и открыть альбом. Но Артур знал, что не найдет ее фотографий на цветных страницах. Он никого в нем не узнает, даже себя.

Новый Зевс сказала, что объяснит ему все. Значит, нужно идти в общественную библиотеку имени Морриса Франка. Артур слышал о такой, хотя сам никогда в ней не бывал. Вытащив из шкафа какие-то вещи, он начал одеваться.

Когда он спустился, Рейчел уже была готова.

— Хочешь пойти погулять? — улыбнулась она. — Я слышала, как ты одевался. Мне показалось, ты очень торопился.

— Мне нужно в библиотеку. У нас… есть машина?

Вопрос ее, похоже, не удивил, но улыбаться она перестала.

— Боюсь, пешком не дойду, — передернул плечами Артур.

— Можем взять кеб. Тебе какая-то конкретная библиотека нужна или?..

— Морриса Франка, — выпалил Артур, пока разговор не завел их слишком далеко.

Они друг друга не знали. По лицу Рейчел ясно читалось, что она понятия не имеет, бывал ли раньше в библиотеке стоящий перед ней человек, который вроде как приходился ей сыном. Но говорить об этом они оба пока были не готовы.

— Это недалеко, — отозвалась Рейчел. — Но придется ехать Лупом.

Луп? Она про Роллер, что ли? Про путепровод, петлей обвивающий город? «В моем мире, — подумал Артур, — он называется Роллер». И тут же замер в дверях, спиной к Рейчел. Что это у него такое в голове промелькнуло? В «моем» мире?

— Что-то не так?

Он обернулся:

— Да, мне кажется…

— …все как должно быть, — перебила Рейчел и почти вытолкала его за дверь. — Пойдем подышим свежим воздухом.

На улице она взяла его под руку.

— Значит, теперь эта штука работает? Ты разговаривал с базой.

Они шли к станции. Рейчел смотрела прямо перед собой. Артур же старался не виснуть на ней, и от усилий у него сбивалось дыхание.

— Да, работает… Работала… Черт его знает.

Артур догадался, что Рейчел не смотрит на него, чтобы операционная система не смогла распознать ее лицо. Вряд ли удалось бы убедить ее, что камера отключена. Кроме того, они ведь были на улице. А значит, тот, кого они интересовали, всегда мог отследить их по спутнику и камерам видеонаблюдения. Артур вдохнул поглубже и закашлялся.

— Помедленнее?

— Да, немного. Ощущения до сих пор такие, будто при каждом шаге выдираю ноги из болота.

Рейчел замерла ненадолго и снова зашагала, теперь медленнее.

— Так он себя и называл. Когда возвращался из дальних полетов. «Болотный монстр».

— Он? — Сердце в груди Артура забилось быстрее.

— Ты. Ты так себя называл.

Рейчел по-прежнему смотрела прямо перед собой. Артур косился на ее ярко освещенный солнечными лучами профиль. Ее резко очерченные брови и нос он мог бы нарисовать по памяти, а вот облако темных кудрей знал только по фотографиям. По тем, что были сделаны до химиотерапии.

— Нам нельзя говорить об этом. — Она взглянула на него расширившимися глазами. — Не то они тебя заберут. Как только узнают… как только поймут, что дело не в потере памяти и не в техническом сбое, ты исчезнешь в секунду. — Она щелкнула пальцами. — Вот так.

— Мне нужно…