Любовь и ненависть

Наша комната набита ардорцами, три целителя суетятся вокруг Владыки, все гудят, переговариваются, рассказывают о случившимся… Вдруг наступила тишина, я вздрогнула, ну, что там еще случилось, народ расступился. К кровати Владыки подошло самое ужасное существо, которое я когда-либо видела. Я в ужасе отшатнулась. Практически голый череп. Шрамы. И пустые безжизненные глаза. Я открыла рот, готовая заорать…

— Зак… — Голос Рема звучит слабо и хрипло, — приветствую тебя брат мой…

У Зака подогнулись ноги, братья подхватили его с обеих сторон, бережно опустили его на колени около кровати Владыки — в черных глазах дикий блеск. Лицо, изуродованное шрамом. Верхняя губа рассечена.

— Рем…

Молчание.

— Долг выполнен Владыка…

— Выполнен…

Так, я не поняла, это существо только что попыталось убить Рема и они позволяют ему подойти к моему мужчине, где его охранники? Он же сейчас нападет на Рема! Этот бешенный ардорец безумен!

Зак был самый огромным мужчиной каких я когда-либо видела в своей жизни, ростом в два с половиной метров по крайней мере. Он мог бы сойти за красавчика, с бриллиантовыми черными глазами, такими короткими волосами, что сначала мне показалось, что он лысый, и угловатым, коварным лицом. Но из-за шрамов на лице и печати смертельной опасности во всем его облике, он выглядел зловеще.

Зак посмотрел на ошейник подчинения на шее Рема, на мой браслет Госпожи, на наши сцепленные руки… Он покачал головой, а затем спросил одними губами:

— Какого хрена?.

— Ну, это долгая история, — наконец очнулся Николас, — мы тебе позже объясним. Знакомься, это Мира, Госпожа нашего Владыки.

Мы с Заком ошалело посмотрели друг на друга. Я вздрогнула. Кажется это существо сейчас убьет и меня, и Рема. Зак поднял дрожащую руку, взлохматил несуществующие волосы, не заметил этого, продолжая переводить абсолютно бешенные выпученные глаза с меня на Рема. «Все, надо всегда иметь кинжал при себе» — решила я окончательно. Гримаса на изуродованном лице не сулила ничего доброго.

Рем побелел еще больше, всем очевидно, что, несмотря на усилия целителей, ему плохо:

— Так, все разговоры позже, сейчас все вон! — начал руководить целитель, — Владыке нужен покой! Все вон!

Ночь. Рем проснулся. Он попытался закричать. Поначалу изо рта вырвался жалкий хрип, но со второй попытки прорезался голос. Удалось издать пару отчаянных всхлипов. Попытался встать…

— Шшш… просто лежи. — Я погладила его лицо. — Шшш…

Он дернулся всем телом, передвинул забинтованные плечи и так сильно вздрогнул от боли, что хрустнула шея. Жалея, что не могу сделать для него большего, я подоткнула одеяло вокруг него.

— Я здесь, спокойно, тшш…

Дверь открылась, показалось хмурое лицо Николаса, ушел, через минуту пришел Ричард.

— Боли? — Я кивнула.

Поколдовал вокруг головы Рема, ардорец успокоился, заснул.

Я облегченно вздохнула. Создатели! Какая же это долгая, тяжелая ночь! У Рема жар и боли. Никто не спит. Все волнуются. Голова дико кружится: мебель, пол и стены поплыли перед глазами, и в какой-то момент показалось, что я нахожусь на потолке. Помотала головой. Устала, как я устала. Прилегла рядом с Ремом.

— Мира, Мира, любимая… — голос Рема поплыл, превратившись в невнятное бормотание, глаза открылись, снова закрылись, и темные тени легли на высокие скулы. Дышит тяжело.

Я положила ладонь на его лоб, чуть было не отдернула ее. Лоб был горячим и под моим прикосновением Рем тут же начал метаться и стонать. Да уж, жар у него был, и нешуточный. Я сидела на стуле рядом с его постелью, как когда-то давно-давно, сидела неподвижно, размышляя, что делать дальше, но внезапно его глаза открылись снова. Тяжелые и сонные от лихорадки, они искали мое лицо.

— Мира, где ты, Мира…

Открылась дверь, вошел целитель с Николасом и Саем. Сзади них маячила огромная фигура Зака.

— Как он?

Ричард снял повязку на груди Рема. Рана представляла собой огромную рваную темную дыру с коростой по краям и голубоватым налетом.

— Легкое мы залечили. Аура у Владыки истощена. Глубина залегания биоэнергетических полей ослаблена… тааак, гм, — Целитель надавил на плоть по обе стороны от раневого отверстия, — Рем дернулся, отверстие расширилось и выступило некоторое количество крови. — Очень хорошо, гноя нет, — Рем беспокойно пошевелился, ощущая, как кончики пальцев Ричарда мягко, но настойчиво прощупывают его мышцу. — Все очень неудачно совпало и мифрилы сняли, и потеря крови большая, и это ранение на следующий день…

Я чувствовала, что боль Рема не уменьшилась, он дышал по-прежнему неровно, и глаза были тяжелыми и яркими от жара.

— Приподнимите его, — Сай и Николас выполнили поручение, Рем поморщился — было очевидно, что любое движение для него чрезвычайно болезненно.

Ричард налил в чашку воды из графина, добавил лекарства и поднес к губам Владыки. Рем жадно выпил, уронил голову на подушку и некоторое время глубоко дышал, закрыв глаза. Потом уставился на меня своими немыслимыми фиолетовыми глазами:

— Привет, спасибо, что спасла в очередной раз, — проговорил Рем, пытаясь улыбнуться, хотя мышцы лица плохо ему повиновались…